Создание эволюционной теории Даренном (начало второй половины ХIX в.). Научная революция соединенного типа
Когда в 1859 г. Ч. Дарвин опубликовал свой труд «Происхождение видов», то это вызвало в биологии и во всем естествознании величайшую революцию второго типа. Но вместе с крушением понятия о неизменном виде рушился и пережиток первой ступени общего хода познания (непосредственного созерцания), сохранявшийся еще у Ламарка в виде концепции телеологизма. В итоге революция, вызванная открытием Дарвина, выступила как революция соединенного типа. Однако самую ее суть Энгельс видел именно в идее развития, лежащей в основе всего дарвиновского открытия. В 1875 г. он писал П. Лаврову: «В учении Дарвина я принимаю теорию развития, дарвиновский же способ доказательства (борьба за существование, естественный отбор) считаю всего лишь первым, временным, несовершенным выражением только что открытого факта» [34, с.133]. 295
В 1886 г. Энгельс развернул свою характеристику дарвиновского открытия именно как теории развития. Он ставил вопрос: «Если все многоклеточные организмы — как растения, так и животные, включая человека, — вырастают каждый из одной клетки по закону клеточного деления, то откуда же проистекает бесконечное разнообразие этих организмов?» [20, с. 512]. На этот вопрос ответ дала «теория развития, которая в систематическом виде впервые была разработана и обоснована Дарвином. Какие бы превращения ни предстояли еще этой теории в частностях, но в целом она уже и теперь решает проблему более чем удовлетворительным образом. В основных чертах установлен ряд развития организмов от немногих простых форм... кончая человеком» [20, с. 512]. Благодаря этому, как отмечает далее Энгельс, не только получили объяснение существующие формы жизни, но и дана основа для прослеживания различных ступеней его развития вплоть до мыслящего мозга человека. «А без этой предыстории существование мыслящего человеческого мозга остается чудом» [20, с. 512]. Революция, которую вызвало дарвиновское учение, состояла именно в крушении понятия вечного, постоянного вида, следовательно, в крушении веры в абсолютную неизменность в природе, что как раз и составляет сущность научных революций второго типа. В «Диалектике природы» Энгельс писал: «Дарвин в своем составившем эпоху произведении исходит из самой широкой, покоящейся на случайности, фактической основе. Именно бесконечные случайные различия индивидов внутри отдельных видов, различия, которые могут усиливаться до выхода за пределы видового признака и у которых даже ближайшие их причины могут быть установлены лишь в самых редких случаях, именно они заставляют его подвергнуть сомнению прежнюю основу всякой закономерности в биологии — понятие вида в его прежней метафизической окостенелости и неизменности» [20, с. 535]. Дарвин провел множество наблюдений над растениями и животными разных стран во время своего кругосветного путешествия на корабле «Бигль». Эти наблюдения позволили ему в порядке теоретического обобщения сделать общий вывод, гласивший, что никаких постоянных видов в природе не существует. «Я вполне убежден, — писал он, — что виды изменчивы и что все виды, принадлежащие к одному роду, непосредственные потомки одного какого-нибудь, большей частью вымершего вида...» 8 В «Анти-Дюринге», характеризуя создание дарвиновского учения прежде всего как научную революцию второго типа (по нашей терминологии), Энгельс писал: «Дарвин вынес из своих научных путешествий мнение, что виды растений и животных не 8 Дарвин Ч. Происхождение видов. М.—Л., 1937. с. 108, 296
постоянны, а изменчивы» [20, с. 68]. Вслед за этим Энгельс характеризует учение Дарвина как такое, которое одновременно и на базе крушения понятия неизменного вида совершает научную революцию первого типа, ставя на место телеологизма (сохранявшегося у Ламарка и его последователей) строго детерминистический подход к проблеме. Изучив практику селекционной работы в сельском хозяйстве, Дарвин поставил перед собой вопрос: нельзя ли найти в самой природе таких причин, которые должны были с течением времени, причем без всякого сознательного и намеренного воздействия селекционера, вызвать в живых существах изменения, аналогичные тем, которые создаются искусственным отбором? «Причины эти он нашел в несоответствии между громадным числом создаваемых природой зародышей и незначительным количеством организмов, фактически достигающих зрелости» [20, с. 68]. Самую «борьбу за существование» Дарвин рассматривал как проявляющуюся «между всеми органическими существами во всем мире» и неизбежно вытекающую «из геометрической прогрессии их размножения» 9. Поскольку каждый зародыш стремится к развитию, постольку необходимо возникает эта борьба за существование, в которой наибольшие шансы достичь зрелости и размножиться имеют те особи, которые обладают выгодной в борьбе за существование индивидуальной особенностью. Такие особенности имеют тенденцию передаваться по наследству и усиливаться в данном направлении путем накопления наследственности. Напротив, особи, не обладающие такими особенностями, погибают и постепенно исчезают. «Так происходит изменение вида путем естественного отбора, путем выживания наиболее приспособленных» [20, с. 69]. Отмечая, что борьба за существование есть факт, Энгельс подчеркивает, что, согласно Дарвину, «этот факт влияет на сохранение или изменение вида» [20, с. 70]. Тем самым явления целесообразного устройства живой природы получают каузальное объяснение, иначе говоря проблема, поставленная телеологизмом Ламарка на голову, переворачивается и ставится на ноги. Тем самым одновременно с научной революцией второго типа дарвинизм совершает научную революцию первого типа, иначе говоря революцию соединенного типа. «Но что же представляет собой приспособление без сознательного намерения и без посредства представлений... как не такую именно бессознательную целесообразную деятельность?» [20, с. 71],—спрашивает Энгельс и поясняет: «Если, следовательно, древесные лягушки и питающиеся листьями насекомые имеют зеленую окраску, животные пустынь — песочно-желтую, а полярные животные — преимущественно снежно-белую, то, конечно, они приобрели такую окраску не намеренно и не руководствуясь 9 Дарвин Ч. Указ. соч., с. 107. 297
какими-либо представлениями: напротив, Э!А окраска объясняется только действием физических сил и химических агентов. И все-таки бесспорно, что эти животные благодаря такой окраске целесообразно приспособлены к среде, в которой они живут, и именно так, что они стали вследствие этого гораздо менее заметными для своих врагов. Точно так же, те органы, при помощи которых некоторые растения улавливают и поедают опускающихся на них насекомых, приспособлены — и даже целесообразно приспособлены — к такому действию» [20, с. 72]. Итак, не зная реальных факторов эволюционного процесса, действующих в живой природе, не зная причин изменчивости видов, Ламарк передвинул целесообразность из следствия в исходный момент, якобы объясняющий весь процесс эволюции. Дарвин же, открыв эти реальные факторы, эти причины, принял их за исходный момент и передвинул целесообразность в их следствия, тем самым поставив ее на то место, которое она действительно занимает в эволюционном процессе. Дарвин совершил и в этом отношении великий переворот, причем не только в биологии, но и во всем естествознании, в самом способе мышления естествоиспытателей, ибо он показал, как надо преодолевать и пережитки второй ступени общего хода познания (абсолютизацию результатов анализа, абсолютизацию вытекающей из него веры в неизменность) и одновременно пережитки первой ступени (абсолютизацию непосредственного созерцания, абсолютизацию вытекающей из него веры в непосредственную видимость). «Старая телеология пошла к черту, — констатировал Энгельс, — но теперь твердо установлено, что материя в своем вечном круговороте движется согласно законам, которые на определенной ступени — то тут, то там — с необходимостью порождают в органических существах мыслящий дух» [20, с. 510]. Маркс и Энгельс уже при первом знакомстве с книгой Дарвина «Происхождение видов» отметили вызванную ею научную революцию соединенного типа (по нашей терминологии), когда одновременно утверждается исторический взгляд на виды, на их изменчивость и рушится концепция телеологизма, причем явления целесообразности в живой природе получают причинное, материалистическое толкование. Энгельс писал Марксу 11 или 12 декабря 1859 г.: «Вообще же Дарвин, которого я как раз теперь читаю, превосходен. Телеология в одном из своих аспектов не была еще разрушена, а теперь это сделано. Кроме того, до сих пор никогда еще не было столь грандиозной попытки доказать историческое развитие в природе, да к тому же еще с таким успехом. С грубым английским методом приходится, понятно, мириться» [29, с. 424]. Вскоре после этого Маркс ответил Энгельсу, что за последний месяц он прочитал «книгу Дарвина о „Естественном отборе". Хотя изложено грубо, по-английски, но эта книга дает естественноисторическую основу для наших взглядов» [30, с. 102]. 298
Немного позднее в письме к Ф. Лассалю от 16 января 1861 г. Маркс писал в том же духе: «Очень значительна работа Дарвина, она годится мне как естественнонаучная основа понимания исторической борьбы классов. Приходится, конечно, мириться с грубой английской манерой изложения. Несмотря на все недостатки, здесь впервые не только нанесен смертельный удар «телеологии» в естествознании, но и эмпирически объяснен ее рациональный смысл» [30, с. 475]. Здесь под «грубой английской манерой изложения», под «грубым английским методом» имеется в виду дань, которую отдает Дарвин эмпирико-индуктивному методу, получившему распространение в Англии того времени. Очень важно замечание Маркса о том, что книга Дарвина дает естественноисторическую основу для марксистских взглядов и годится даже как естественнонаучная основа понимания исторической борьбы классов. Здесь у Маркса нет, разумеется, никакого намека на то вульгарное (идеалистическое и вместе с тем метафизическое) смешение социального и природного, которое составит в скором будущем сущность так называемого социального дарвинизма. Маркс говорит здесь совершенно о другом, а именно об общности методологических основ учения Дарвина и марксизма: и там и здесь исторический взгляд на изучаемый предмет, и там и здесь показ развития этого предмета через раскрытие его внутренней противоречивости, и там и здесь строго детерминистическое объяснение рассматриваемых процессов на основе учета присущих им объективных законов. О параллели между учениями Маркса и Дарвина мы скажем еще ниже. А теперь, чтобы закончить рассмотрение особых случаев революций второго типа в науке, обратимся к анализу тех из них, которые не были своевременно завершены и требовали дополнительной борьбы для того, чтобы остатки старой метафизики были искоренены из науки до конца.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Создание эволюционной теории Даренном (начало второй половины ХIX в.). Научная революция соединенного типа» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
