Галлею потребовалось, повидимому, использовать всю силу убеждения, на которую он был способен, чтобы заставить Ньютона в течение двух лет, с 1685 по 1635 год, воплотить найденное им решение проблемы движения планет в его труде «Philosophiae Naturalis Princtpia Mathematica». Труд этот был опубликован для Королевского общества, и на нем стоит штамп президента этого Общества, каковым был, как это ни удивительно, Самюэль Пепис; но общество не имело средств, и Галлей был вынужден уплатить за издание этой книги из собственного кармана. По убедительности аргументации, подкрепленной физическими доказательствами, книга эта не имеет себе равных во всей истории науки. В математическом отношении ее можно сравнить только с «Элементами» Эвклида, а по глубине физического анализа и влиянию на идеи того времени—только с «Происхождением видов» Дарвина. Она сразу же стала библией новой науки, не столько как благоговейно чтимый источник догмы, хотя известная опасность этого и существовала, особенно в Англии, сколько как источник дальнейшего расширения изложенных в ней методов. В своих «Началах...» Ньюгон не только установил законы движения планет. Его главной целью, несомненно, было наглядно показать, каким образом всемирное тяготение может поддерживать систему мира. Однако Ныогон хотел сделать это не старым философским путем, а с помощью новой, количественной физики. При этом он должен был выполнить еще две другие задачи: прежде всего разрушить прежние философские концепции, старые и новые, и, во-вторых, утвердить свою собственную концепцию не только как истинную, но и как самый точный способ объяснения явлений. Значительную часть «Начал...» составляет тщательное, количественное опровержение самой популярной системы того времени, с которой Ньютон и сам в свое время заигрывал, а именно системы Декарта с ее комплексом вихрей, в которых держалась каждая планета. Эго была гениально интуитив- Ийцмийя революция 267 вая идея» однако идея, совершенно неспособная, как показал Ньютон, дать точные количественные результаты. В ходе этого доказательства он пришел к созданию науки гидродинамики, рассматривая и уточняя идеи внутреннего трения и сопротивления воздуха и, по сути дела, закладывая основу для механики жидких тел, которой предстояло занять подобающее ей место только в эпоху появления самолетов. Хотя для получения своих результатов Ньютон н использовал исчисление бесконечно малых, однако он нашел' целесообразным изложить свои 1Начала...» в форме классической греческой геометрии, понятной для других математиков и астрономов. Непосредственным практическим следствием опубликования этой книги явилось создание новой системы исчисления» дающей возможность определять положение Луны и планет на основе минимума наблюдений более точно, чем могли это сделать предшественники Ньютона путем эмпирического удлинения бесконечных рядов. Так, например, для того, чтобы установить положение небесного тела на бесконечное время вперед, было достаточно трех наблюдении. Доказательство этому было дано вскоре после смерти Ньютона его другом Галлеем на примере его знаменитой кометы, возвращение которой он правильно предсказал на основе теорий Ньютона. Как результат применения этих теорий навигационные таблицы стали значительно более точными. К несчастью, небесным телом, наиболее подходящим для наблюдения с целью определения долготы, является Луна, а движение Луны, безусловно, самое сложное во всей солнечной системе. Оно так никогда и не было сведено в достаточно точные формулы для того, чтобы служить надежным путеводителем для моряков, и премию, или хотя бы ту ее часть, с которой им удалось убедить Адмиралтейство расстаться, в конце концов перехватили у механистически настроенных астрономов склонные заниматься наукой часовщики.
Ви переглядаєте статтю (реферат): ««Начала...»» з дисципліни «Наука в історії суспільства»
