Турецкая Анатолийская армия после осенних поражений находилась в самом плачевном положении. Полное ее расстройство довершалось неустройством административной части и страшной пандемией. В январе в Карсе находилось только 18 тысяч человек и остатки нескольких батальонов из Ардаганской армии, разбитой под Ахалцыхом; в Эрзеруме также было только 10 батальонов этой разбитой армии. Правда, турки принимали самые решительные меры для усиления своей армии, но все старания их уничтожались страшной пандемией и побегами. Саксонский подданный доктор Хенчер, служивший в Карском гарнизоне, неоднократно писал в Константинополь, что если так будет продолжаться, то князю Бебутову не понадобится действовать против турок, так как армия их уничтожится сама собой53. Как следствие такого положения, было приказание отнюдь нас не атаковать. К февралю между Карсом, Ардаганом и Баязетом турецких войск собралось 30—35 тысяч человек, а в начале летней кампании мы считали под стенами Карса до 60 тысяч, хорошо устроенных и снабженных. Подсчет этот безусловно следует считать преувеличенным, и о силах турок вернее руководствоваться данными французского разведывательного бюро и донесениями французских агентов своему главнокомандующему54. Союз с морскими державами, очищение нами береговых укреплений, ожидание прибытия на Кавказ англо-французского корпуса 442
и, наконец, ложные известия об успехах, одержанных нашими врагами, действительно подняли дух турецкой армии, и она желала перейти в наступление. Распределены турецкие силы были следующим образом: 20 000 — в укрепленном лагере близ Карса, 3500 человек в Ардагане и 3500 — в Баязете. Все эти отряды находились под общим начальством мушира Мустафы-Зафира-паши, человека достойного, но слабого. Начальником штаба при нем был англичанин Гюйон, сварливый и малосведущий в военном деле; мушир его очень боялся, так как он пользовался особым покровительством лорда Редклифа. Главная квартира Зафира-паши находилась в Карсе. 12 000 человек, под начальством Селима-паши, составляли Батумский отряд, который своими передовыми частями занимал некоторые из покинутых нами береговых укреплений на абхазском берегу, в том числе и Редут-Кале, приведенный ими в оборонительное состояние. К недостатку расположения турецких войск следует отнести растянутость их на большом протяжении границы, причем сообщение между отдельными отрядами могло производиться лишь по тропинкам, проходимым только в хорошее время года. Относительно расположения горцев у французов были сведения, что Шамиль с 25 000 и 8 полевыми орудиями намеревается наступать на Тифлис, а Магомет-Аминь с 10—12 тысячами — действовать на сообщение наших войск между Кутаисом и Гори. Сухум-Кале также был занят горцами, но между ними происходили такие несогласия, что французский главнокомандующий настаивал на скорейшей отправке туда сильного турецкого гарнизона. Такая мера признавалась необходимой не только для того, чтобы обеспечить Сухум от захвата его русскими, но и для того, чтобы избежать там междоусобной резни. 16 мая по этому поводу состоялось совещание между союзными адмиралами, на котором было решено немедленно потребовать в Константинополе подкреплений для Анатолийской армии и послать приказ муширу отправить войска в Редут-Кале и Сухум-Кале. В то же время было решено, что при предстоящем крейсировании англо-французской эскадры к Севастополю турецкий флот под прикрытием союзного должен будет направиться к кавказским берегам55. Рионский край, место действия Гурийского отряда, составляет бассейн Риона на берегу Черного моря и занимает все пространство нынешней Кутаисской губернии. Страна эта, отделенная от Грузии высоким и лесистым хребтом Месхийских гор, в то время сообщалась с Тифлисом по весьма дурной дороге, пролегавшей через Сурам. 443
Географическое положение ринского района делает его совершенно отдельным театром военных действий, а топографические условия (сплошные леса, широкие и глубокие реки с болотистыми берегами, недостаток путей) вместе с весьма дурным климатом прибрежной зоны дают понятие о характере самой войны в этом крае; там нельзя было действовать массами, и оборона всегда имела перевес перед атакой. Незначительные силы, находившиеся в распоряжении кутаисского военного губернатора князя Гагарина в начале войны, не дали ему, как известно, возможности в осеннюю кампанию предпринять активные действия. В наступающий же зимний период становилось рискованным и само положение Гурийского отряда на реке Чолок. Хотя турки и не проявляли особой энергии, но продолжали сосредоточивать свои войска перед фронтом отряда князя Гагарина у Кобулет и усиливать на фланге взятый ими в октябре пост Св. Николая. При таких условиях наш Гурийский отряд, оставаясь на зиму на Чолоке и будучи совершенно изолирован, вследствие распутицы и бездорожья, от резервов, легко мог подвергнуться отдельному поражению. Поэтому князь Гагарин оставил берега Чолока с городом Озургеты и отступил на Акетские высоты с целью выждать дальнейшего хода событий. Здесь войска князя Гагарина вошли в общий состав отряда князя Андронникова. К маю Гурийский отряд расположился главными силами у селения Марани (Орпири) с авангардами у Чахатаура и на Акетских горах. Турки занимали Редут-Кале, пост Св. Николая и всю Гурию к югу от р. Супс с нашим уездным городом Озургеты. Когда установилась весенняя погода и дороги стали просыхать, турки начали наступательные движения. Кобулетский бек Гассан-паша-Тавдгеридзе стал во главе турецкого авангарда, силой до 12 тысяч при 4 орудиях56, и 27 мая начал наступать на селение Нигоити в обход акетской позиции. С нашей стороны в Нигоити стоял авангард подполковника князя Эристова силой в 21/2 батальона57, 4 орудия и 10 сотен гурийской милиции. В ночь с 26 на 27 мая князь Эристов узнал, что отряд Гассанапаши переправился через Супс у Байлета и идет на Аскет. В 11 часов утра 27 мая, когда неприятель с песнями и барабанным боем стал развертывать свой фронт, князь Эристов вышел ему навстречу, оставив в Нигоити обоз, под прикрытием артиллерии и двух рот Белостокского полка. В совершенной тишине и в полном порядке войска продвигались по чрезвычайно пересеченной местности; леса и сады скрывали наше движение. У Ланчхута, верстах в трех от нигоитской позиции, была небольшая поляна, прикрытая с фронта лесом, а справа деревянными строениями и каменными оградами садов. Здесь князь Эристов построил боевой порядок. 444
Турки заняли позицию, несколько возвышенную, покрытую густым лесом; перед их фронтом была поляна. В центре позиции стояли два орудия, которые были прикрыты регулярной пехотой, а на флангах толпились массы башибузуков. Как только отряд князя Эристова открылся неприятелю, турки обдали нас градом пуль и картечи. В атаку на батарею был брошен батальон Куринского полка, который через четверть часа прорвал уже центр неприятельской позиции, а рота капитана Вельяминова оседлала батарею; атака левого неприятельского фланга, произведенная батальоном Брестского полка, довершила дело, и турки бежали. Но князь Эристов не мог преследовать неприятеля; его заботила судьба двух рот, оставленных для прикрытия обоза, так как Кобулетская милиция, несмотря на прорыв центра турок, обходила оба фланга и грозила раздавить наш малочисленный резерв. Это обстоятельство принудило повернуть назад батальон куринцев и направить его на помощь резерву. Действительно, положение белостокских рот было критическое. Они изнывали в неравной борьбе, а орудия, потеряв бóльшую часть прислуги, геройски отбивали одну за другой шесть атак. К счастью, куринцы поспели вовремя, и турки бежали, преследуемые нами до Супса. Неприятель потерял два орудия с зарядными ящиками, пять значков и массу оружия и амуниции. На месте осталось до 1000 тел, и в том числе тело самого Гассана-паши. Наши потери достигали 460 человек, в том числе 200 милиционеров. Императора Николая очень порадовал этот первый успех в открывшейся летней кампании. Князь Эристов, проявивший столько инициативы, был назначен флигель-адъютантом, произведен в полковники и награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. После дела у Нигоити турки отступили к Озургетам. Туда же 29 мая, узнав об одержанной князем Эристовым победе, направился из Марани с главными силами и князь Андронников, имея в строю: 111/2 батальона, 18 орудий, 6 пеших дружин гурийской милиции, 4 сотни казаков, 1 грузинскую и 5 имеретинских конных дружин, общей численностью до 10 тысяч человек. Гурийские дружины, шедшие впереди, уведомили начальника отряда, что турки еще 2 июня очистили Озургеты и перешли на левый берег Чолока, где и расположились в укрепленном лагере между селением Какуты и горой Джихенджури. Милиция, преследуя врага, догнала его арьергард и после упорного боя на кинжалах отбила одно знамя. 3 июня Гурийский отряд занял Озургеты. По всему было видно, что турки очистили этот город поспешно, так как там было ими оставлено много запасов, больных и раненых. В тот же день князь 445
Андронников произвел с прилегающей к городу горы Экадии рекогносцировку и обнаружил неприятельский отряд, размещенный под личным начальством Селима-паши на левом берегу реки Чолок в трех укрепленных лагерях. Турки расположились фронтом к реке58. Правый фланг, где стояла большая часть милиции с 2 орудиями, был почти неприступен, прикрытый с фронта обрывистым берегом реки, а справа глубоким лесистым оврагом. Центр позиции был усилен на оконечностях двумя земляными батареями и с фронта прикрыт бруствером со рвом. На левом фланге находились высоты, которые господствовали над всей местностью, но почему-то не были заняты турками. Впереди же лагеря до самого Чолока был довольно крутой спуск, и река в этом месте протекала в невысоких, но обрывистых берегах, затруднительных для перехода войск. Селим-паша, по сведениям князя Андронникова, имел на позиции 20 батальонов, 13 орудий, несколько эскадронов кавалерии и 14 000 милиции. По донесению же французского агента в Трапезунде маршалу С.-Арно, турецкий паша имел 5 батальонов регулярных войск численностью до 5000 и 4000 башибузуков59. Будет более безошибочно взять среднюю из этих цифр, так как турки в своих донесениях союзному главнокомандующему всегда старались представить дело в более розовом для них свете. Князь Андронников решил атаковать турок на занимаемой ими позиции и нанести главный удар на их левый фланг, на доминирующую над всей местностью высоту, и таким образом отбросить их от пути на Легву и Кобулеты.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Сражение у Кюрюк-Дарá» з дисципліни «Східна війна 1853—1856»
