В тот же самый день государь писал князю Варшавскому. Император Николай находился в тревожном настроении. Только что полученные известия о несчастном деле Карамзина и Сельванском штурме, а также о сделанном Австрией предложении по отводу войск из княжеств посодействовали фельдмаршалу получить наконец от государя условное разрешение снять осаду Силистрии, о котором вслед за этим так сожалел император Николай и которым поспешил воспользоваться фельдмаршал, не без основания боясь могущей быть отмены. «Австрия принимает решительно враждебные меры,— писал государь93,— и доселе удерживается только еще отказом короля Прусского на предложение нам безусловных уступок. Он требует, чтобы были взаимные предложения и противникам нашим. Итак, настало время готовиться бороться уже не с турками и их союзниками, но обратить все наши усилия против вероломной Австрии и горько наказать за бесстыдную неблагодарность. Сейчас получил донесение, что австрийцы будут готовы не раньше 1/13 июля... Ежели до получения сего письма Силистрия не будет еще взята или совершенно нельзя будет определить, когда взята будет, думаю, что осторожность требует снять осаду...» 307
Государь предполагал в таком случае оставить против Силистрии, на левом берегу реки, для охранения нашего тыла и фланга генерала Лидерса с полутора дивизиями пехоты и необходимой кавалерией, а остальные войска сосредоточить на левом берегу реки, выше Силистрии, где и ожидать дальнейших событий. «Ежели война с австрийцами будет неизбежна,— писал государь,— ты в совокупности сил своих найдешь возможность и случай приобрести новую неувядаемую славу, горько наказав вероломных и неблагодарных подлецов». Свое письмо государь кончал успокоением Паскевича насчет союзников, положение которых не позволяло им скоро появиться на берегах Дуная94. На условное согласие императора Николая снять осаду Силистрии воздействовала, таким образом, исключительно решительная угроза Австрии и желание обратить всю силу своего оружия против этого коварного облагодетельствованного врага. И уже в следующем своем письме государь поставил предел данному им условному согласию. «Снять осаду,— писал он,— будет нужно, думаю, ежели не будет уже никакой надежды скоро овладеть, а неприятель будет близок и в силах»95. В этом же письме государь настойчиво указывал Паскевичу уехать лечиться подальше от армии, в Киев или Гомель, находя, что «нет удобства больным оставаться среди военных действий и озабоченным всем, что происходит»96. Но участь Силистрии, как и следовало ожидать, была решена фельдмаршалом до получения последнего письма императора Николая. Наши осадные работы против Араб-Табии дошли после взрыва мин 7-го числа до своего предела. Оставалось приступить к финальному акту осады — занятию укрепления открытой силой. Это было тем более необходимо, что турки почти что не держали войск в самом форте, а сосредоточили большие массы резервов вблизи, за складками местности. Атака открытой силой Араб-Табии и Песчаного в принципе и была решена, но, к несчастью, 7-е число пришлось на понедельник, и атаку решили отложить на ночь с 8 на 9 июня97. На этот раз подготовления к штурму были сделаны во всех подробностях и успех дела был по мере сил обеспечен.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Сдача английской барки у Гамбе-Карлебю» з дисципліни «Східна війна 1853—1856»
