Величина деформирующих нагрузок по-разному влияет на жизнеспособность социальной системы. Незначительные и многократные нагрузки делают ее более гибкой и способной переносить неблагоприятные воздействия в каждый последующий момент времени. Фаза регенерации (восстановления) сокращается, социальный организм приобретает некую натренированность к невзгодам. Прибегая к терминологии Л.Н. Гумилева, малые дозы деформации повышают резистентность13 социальной системы. К сожалению, никто не знает, превышена эта доза или нет. Что такое небольшие деформации для данного общества? Возможно, величина нагрузок, грозящих или не грозящих устоям общества, связана с тем, на какой фазе своего жизненного цикла оно находится в момент испытаний. Великая Отечественная война, несмотря на огромные жертвы и потери, перенесенные советским народом, не разрушила социалистическую систему. Она находилась либо на подъеме, либо в так называемой акматической фазе — стадии расцвета. Но менее значительные воздействия внешних факторов через 40 лет, т.е. в 1980-е гг., привели к ее гибели. СССР не выдержал соревнования с капитализмом в области производительности труда. В это время социализм переживал даже не пору золотой осени, а разлагающей старости. Если форма тела восстанавливается после снятия нагрузки, оно называется упругим. Некоторые твердые и «почти твердые» тела, например пластилин, полностью не восстанавливаются, они остаются деформированными и после снятия нагрузки. Такое поведение называется пластическим. В 1917 г. большевики победили крайне одряхлевший и пластичный царизм, в 1991 г. демократы мирным путем ликвидировали не менее пластичный социализм. Тот и другой не оказали сопротивления натиску и не смогли восстановиться после снятия напряжения. Однако общество обладает уникальным свойством, принципиально отличающим его от твердых тел. Черты плановой экономики и советской идеологии проявились уже в совершенно новом социальном организме — рыночной экономике и либеральной идеологии. Специалисты с удивлением обнаруживали, как из демократов-реформаторов буквально выпирает советское прошлое и большевистские навыки. Возможно, что сработала социальная память. А может быть, причина кроется в другом. Советская система была заменена постсоветской на той фазе, когда она не изжила отведенного ей историей срока, когда не успели проявиться и тем более исчерпать себя все заложенные в ее природе свойства. В середине и конце 1980-х гг. социализм в отличие от своих ранних стадий, особенно сталинизма, приобрел цивилизованный вид. СССР в значительно большей мере, чем прежде, стал похож на западноевропейские страны. Это касается как экономических, так и социальных, духовных и политических достижений. По уровню и качеству жизни страна находилась в двадцатке наиболее развитых стран, по объему производства — на втором месте. В геополитическом пространстве СССР был на равных с США, а в космической области даже обгонял их. Говорить о старости и дряхлости социализма можно весьма условно и с обязательными оговорками: в каком 13 Резистентность социальной системы — ее способность сопротивляться внешним воздействиям: вторжениям иноземцев, разлагающему действию антисистем, экологическим катастрофам. 16 смысле и по каким параметрам'.' Возможно, что главным критерием стал экономический — страна все больше отставала в экономической гонке от развитых стран, уровень жизни населения относительно передовых стран все более снижался, свобода творчества для интеллигенции оставалась чрезмерно незначительной. В результате СССР, даже находясь на «сумеречной» стадии — в фазе обскурации, еще сохранил пассионарную энергию и живых носителей идеологии, пусть и несколько ретушированной, видоизмененной. Социализм и в середине 1990-х гг. для половины населения являлся привлекательным, если судить по социологическим исследованиям тех лет. Поэтому крайне неразумно говорить о полном исчезновении советской идеологии и социалистических стереотипов поведения. Сложилась весьма интересная ситуация: СССР уже не мог сопротивляться внешним (соревнование с капиталистическими странами) и внутренним (недовольство собственной элиты) нагрузкам. Он не был, одним словом, резистентным. В то же время он не исчез бесследно, а значит, его способность к регенерации, восстановлению, оказалась выше, чем прогнозировалось исходя из масштабов кризиса социализма. Иными словами, социальная система повела себя не так, как требует инженерная мысль, изучающая деформацию твердых тел. Общество, некогда выдержавшее натиск фашистских полчищ, догонявшее самые передовые капиталистические страны, почти в одночасье пало под ударом разгневанной кучки московских демократов, несколько раз вышедших на демонстрацию и критиковавших советскую власть в нескольких журналах и газетах, не имевших даже мощной политической партии. Но точно так же, без особых усилий, кучка большевиков, поддержанных меньшинством населения, свергла царскую монархию, наводившую страх на всю Европу. Мы видим, что нагрузки, вызывающие социальную деформацию, оказываются порой, во всяком случае на поверхностный взгляд, чрезвычайно малыми, но вызывают несоизмеримые последствия. Подобные ситуации не укладываются в рамки физической теории сопротивления материалов, где основной закон гласит: сила действия равна силе противодействия. И как вывод отсюда следует формула', тело разрушается дишь при нагрузках, многократно превышающих способность тела к сопротивлению. В какой-тс мере описанное явление напоминает эффект упругой пружины. Общество, поистине, очень загадочный и крайне неизученный объек! научного анализа. Оно таит много такого, что может вызвать не просто удивление, но пересмотр уже сложившихся воззрений на процессы деформации
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Величина нагрузки и эффект малых сил» з дисципліни «Фундаментальна соціологія»
