Между двумя выдающимися теориями общества — Маркса и Дюркгейма можно провести определенную аналогию. Механизмом исторического развития общества у Маркса и Дюркгейма служит разделение труда. Как и Дюр-кгейм, Маркс отводил ему решающую роль и подчеркивал его прогрессивную функцию. Но Маркс иначе классифицировал этапы разделения труда и по-другому оценивал его аномальные функции. Первым этапом Маркс считал естественно сложившееся разделение труда между мужчиной и женщиной, которое появилось в первобытной общине. Второе великое разделение труда — отделение земледелия от скотоводства, положившее начало оседлой цивилизации. Третьим и самым главным было разделение между умственным и физическим трудом. В первобытной общине зарождается управленческая элита, монополизировавшая функции руководства (военного, религиозного, политического) и существующая благодаря эксплуатации. Впервые в истории почетом и уважением стали пользоваться те, кто не трудился в обычном смысле слова. Управленческая элита конституируется в социальный класс, для защиты интересов которого создается репрессивный аппарат. Вслед за этим крупным разделением труда последовали новые и менее значительные — отделение ремесла от земледелия, разделение города и деревни, зарождение профессионального разделения общества, появление цехового разделения труда и т.п. Общая закономерность углубления разделения труда у Маркса та же, что и у Дюркгейма: общество эволюционирует от менее сложных к более сложным формам специализации и кооперации труда. Вначале разделения труда почти не было, а в конце этого процесса оно становится таким глубоким, что рождает крайне негативные явления в обществе. Если применить терминологию Дюркгейма, то общество у Маркса эволюционирует от механической 434 солидарности (приоритет коллектива над личностью) к органической (приоритет личности над коллективом). Различия между Марксом и Дюркгеймом заключаются в той роли, какую они придавали аномальным функциям разделения труда (преступности, социальной дифференциации, безработице, отчуждению, эксплуатации и обнищанию). Дюркгейм считал их хотя и естественным, но вполне устранимым следствием индустриализации; основной путь решения проблемы — реформы. Напротив, Маркс придал аномальным функциям фаталистический, неустранимый характер. Они раскалывают общество на два антагонистических класса — эксплуататоров и эксплуатируемых. Первые живут за счет безвозмездного присвоения продукта, созданного трудом вторых. Устранить антагонизм — несовместимость классовых интересов — можно только через революционное низвержение старого общества и установление нового, более справедливого. Почему Маркс драматизировал последствия разделения труда в отличие от Дюркгейма? Причина кроется в понимании сущности коллективизма. И для Дюркгейма, и для Маркса эта проблема была центральной. Правда, Дюркгейм сводил коллективизм к совокупности общих верований и символов, которые разделяются неким сообществом людей, а Маркс выводил коллективизм не из сознания, а из социального бытия и экономических отношений. Коллективизм для него — определенный тип отношения к собственности, форма социальной организации жизнедеятельности людей, совокупность ценностных ориентации и социальных норм. У Дюркгейма коллективизм остался в прошлом, он преодолен развитием истории. Личность сбрасывает его путы и только благодаря этому всесторонне развивается. Для Маркса история начинается и заканчивается коллективизмом. При этом он различает истинный коллективизм, который предполагает непосредственно личные, доверительные отношения людей, и мнимый, основанный на классовой солидарности. Это опосредованное социальными и экономическими ролями отношение людей внутри одного класса. Коллективизм рабов, крестьян или наемных рабочих — это коллективизм вынужденный, он задан классовыми условиями существования. Рабочие солидарны как продавцы рабочей силы, они сплочены общими условиями труда, схожим образом жизни и самосознанием. Но это ложный коллективизм, так как рабочие еще и конкурируют друг с другом на рынке труда. Точно так же сплочены и конкурируют между собой капиталисты. Рабочих сплачивает вражда к буржуазии, а буржуазию — вражда к рабочим. Классовый конфликт перерастает в классовую борьбу и становится неустранимым препятствием для прогресса общества. Никакие реформы не могут свергнуть старый строй, необходимы социалистическая революция и диктатура пролетариата. Маркс отдавал себе отчет, к чему он призывает. Диктатура — всегда насилие. Но диктатура пролетариата оправдана, так как, во-первых, пролетариат выражает интересы всех прогрессивных слоев общества и потому его интересы являются всеобщими интересами, во-вторых, она лишь восстанавливает историческую справедливость. У человечества отняли истинный коллективизм, настало время его вернуть. 435 Зарождение государства — машины подавления и классов — организован ной формы социального неравенства разложило истинный, но неразвиты ~ первобытный коллективизм. Его отрицают три формации — рабовладеч. ческая, феодальная и капиталистическая. Коммунистическая формаци отрицает отрицание, восстанавливая положение, при котором личность цЧ вопреки, а благодаря коллективизму получит свое полное и всесторонь^ развитие. Таким образом, Маркс органично вплетает в исторический анализ гегр левскую диалектику и возводит ее на ту логическую ступень, дальше кото рой двигаться уже нельзя. Как признавался Энгельс, они с Марксом бьин единственными, кто взялся спасти от полного разгрома гегелевскую диалектику. В том, видимо, и состоит философско-историческое значение марксизма. Если Вебер возвел в высшую степень социальной теории методологию Канта, то Маркс то же сделал для методологии Гегеля. Три закона диалектики — единство и борьба противоположностей, переход количества в качество, отрицание отрицания — Маркс распространил и на природу, и на общество. Но если диалектический материализм остался как бы мертворожденным и с ним серьезно на Западе никто не считается, то исторический материализм оказался плодотворной концепцией, с которой ожесточенно спорили и которую не менее ожесточенно защищали на протяжении 150 лет. В методологии Маркса заметно противоречие не только между позитивизмом и интерпретационизмом, но между критицизмом и конструктивизмом. Маркс гениален как социальный критик капиталистического общества, но он оказался неумелым строителем общества социалистического: критика явно перевешивала конструктивность. Он оказался даже более жестким последователем доктрины утопического социализма, отрицая частную собственность, чем один из ее создателей — Ш. Фурье, который допускал существование частной собственности при социализме. Вопрос о ней оказался решающим. Именно он предопределил реальную историю социализма. Под социализмом Фурье и Маркс подразумевали планомерную организацию общественного труда, фундаментом которой выступают пропорциональное распределение рабочей силы по отраслям народного хозяйства, перемена труда, уравнительность в оплате труда (в зависимости от вложенного труда и размера семьи), регулируемое ценообразование. Уничтожение частной собственности, по Марксу, должно привести к уничтожению классов, стиранию различий между умственным и физическим трудом, между городом и деревней. Маркс иногда отождествлял социализм и коммунизм, а иногда говорил о социализме как о подготовительной фазе коммунизма. Что же получается? Всемирная история как бы раскручивается назад-Критерием прогресса до сих пор выступало углубление разделения труда: от этапа к этапу, от фазы к фазе нарастали специализация и профессионализм в труде. Но в самом современном обществе — коммунистическом — уничтожается третье и самое крупное разделение труда — между умственным " физическим. Автоматически исчезают и все другие формы — между гороД°м и деревней, ремеслом и земледелием, внутри предприятия, межпрофессиональное. Ведь, согласно Марксову закону перемены труда, любой человек в течение дня может побывать и архитектором, и землепашцем, и руковод"' тел ем и т.п. 436 Попытавшись сознательно спасти от разгрома гегелевскую диалектику, Маркс непредумышленно сохранил и гегелевский идеализм. Материалистическое понимание истории было таковым только наполовину, а наполовину — утопически-идеалистическим. По существу, глобализм в подходе к истории Маркса ничем не отличается от глобализма в подходе к истории О. Конта. Только в основе универсальной исторической схемы Маркса лежит диалектика, а в основе такой же схемы Конта — метафизика. Итак, К. Маркс не отрицал прогрессивной роли разделения труда, напротив, как и Э. Дюркгейм (но задолго до него), отводил ему роль механизма исторического генезиса общества. Однако в отличие от Дюркгейма он придавал аномальным функциям разделения труда (эксплуатации, безработице, обнищанию и т.д.) не случайный и преходящий характер, а фаталический, неустранимый. Разделение труда ведет не просто к зарождению социальной структуры общества, а к расколу ее на два антагонистических класса — эксплуататоров и эксплуатируемых. Рабовладельческий строй и феодализм создают то, что капитализм доводит до своего логического конца: неустранимость антагонизма между трудом и капиталом, неизбежность революционной замены старого режима и установления нового, социально справедливого общества (коммунизма). Механическая солидарность, если применять терминологию Дюркгейма, свойственна, по Марксу, всем реально существовавшим формациям, в том числе первобытно-общинному строю. Только коммунистическая формация создает органическую солидарность, т.е. такой коллективизм, который явился условием для всестороннего развития личности. У Маркса это называлось истинным коллективизмом. При социализме частная собственность существовать не может, классы исчезают с исторической арены, уничтожается различие между умственным и физическим трудом, а основным законом планомерной организации общественного труда станут пропорциональное распределение рабочей силы по отраслям экономики, перемена труда (фактически его деспециализация), уравнительность (не путать с уравниловкой) в оплате труда (в зависимости от вложенного труда и размера семьи, а не от социального и должностного статуса индивида) и механизм априорного (внерыночного) ценообразования.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «МАРКС И АЮРКГЕЙМ» з дисципліни «Фундаментальна соціологія»
