Предпринимая попытку решения сформулированных выше вопросов, мы считаем необходимым обратить внимание, прежде всего, на следующее – суще-ственное в методологическом плане обстоятельство. Если спрогнозированная в ходе теоретического анализа система «третичных» процессов, действительно, существует, то она должна быть дана в максимально полном, естественном, «ненарушенном» виде в контексте определенной — онтологически представ-ленной целостности (то есть – метасистеме), в рамках которой и для которой она формируется и функционирует. Такой естественной и, повторяем, – онто-логически представленной метасистемой является, в конечном итоге, целостна» деятельность, поведение. В ней все рассмотренные (равно, как и иные) психи-ческие процессы даны в их полном составе и в их структурно, функциональной целостности, в их «экологичном» виде. Эта целостная организация всей системы психических процессов нетож-дественна, разумеется, всему содержанию деятельности, поведения, общения, а образует их специфическое – процессуально-психологическое содержание, их процессуальный аспект, «срез». Вместе с тем именно он представляет собой наиболее целостное и комплексное проявление этой системы. Одним из наибо-лее очевидных и важных, даже – атрибутивных свойств данной системы, от ко-торого принципиально нельзя абстрагироваться даже в так называемых «иссле-довательских целях» (поскольку это свойство и составляет суть, специфику данной системы), является, как известно, осознаваемый, произвольно контроли-руемый характер целостной процессуально-психологической регуляции дея-тельности и поведения. Причем, следует особо подчеркнуть, что данное свой-ство — свойство осознаваемости, произвольности, «субъектной управляемости » здесь должно быть не просто «учтено» (как при исследовании процессов иных уровней организации, а также при изучении каждого из них «по отдель-ности »), а составляет самую суть процессуально-психологического обеспече-ния деятельности, поведения, общения. В силу этого, раскрытие данной систе-мы требует обращения к фундаментальной в общенаучном плане, но очень «не-удобной» для конкретно-научного, в частности, – психологического исследова-ния, категории сознания. Иного пути и способа просто не существует; специ-фика общей системы процессуально-психологической регуляции деятельности (а также поведения, общения) может быть раскрыта только с учетом данной ка-тегории. Безусловно, следует отдавать полный отчет в том, что обращение к кате-гории сознания и попытки реального включения механизмов и закономерно-стей осознания как способа организации психических процессов в исследова-ния их общей системы сопряжены с огромными теоретическими трудностями. Вместе с тем, они необходимы, поскольку иного пути, повторяем, просто нет. Любой – даже самый сложный из дифференцируемых ныне психических про-цессов – суть «срез», аспект (а строго говоря, – и определенная абстракция) единого процессуально-психологического содержания, включенного, в свою очередь, в качестве важнейшего компонента в целостные деятельностные, по-веденческие и общенческие метаконтексты. И лишь на уровне общей организа-ции этих процессов, то есть при условии сохранения их целостности, преодоле-вается «гносеологическая аналитичность» любого – выделяемого познанием процесса и они предстают в их онтологическом единстве. Атрибутом последне-го является свойство осознаваемости, сознание не только как «феноменологи-ческая данность», а как способ и механизм организации всей системы психиче-ских процессов, как их онтология. Для того чтобы придать большую операциональность сформулирован-ным выше — достаточно общим теоретическим положениям, следует на наш взгляд, учесть еще одно – значимое обстоятельство. Дело в том что в категори-альном аппарате психологии, в ее эмпирическом базисе, а также в различных теоретических построениях не только существует, но и очень широко пред-ставлено такое понятие, которое достаточно адекватно описывает констатиро-ванную выше специфику целостного процессуально-психологичсекого обеспе-чения деятельности и поведения (а также общения). Это, разумеется, понятие рефлексии и сопряженное с ним понятие рефлексивной регуляции. При обращении к проблеме рефлексии, как мы уже отмечали, следует учитывать две ее основные специфические черты. Во-первых, – ее многовеко-вую историю, во многом связанную с развитием представлений человека о са-мом себе и, следовательно, имеющую теснейшие гносеологические связи с фи-лософским знанием [92, 143, 183, 246, 245, 265,378 и др.]. Во-вторых, – ее ком-плексный, многоаспектный характер, проявляющийся в междисциплинарном статусе и общенаучном характере данной проблемы, а также в широчайшем спектре собственно психологических направлений ее разработки. Рефлексивная проблематика столь же комплексна и «распределена» по психологической про-блематике в целом, сколь «всепроникающим» и интегративным является само свойство рефлексивности. В предыдущей главе были рассмотрены основные направления ее разработки. Категория сознания и понятие рефлексии, не сов-падая в целом, а, находясь в достаточно сложных и неоднозначных отношениях (подробнее об этом см., например в [8, 117, 119, 143, 378]), вместе с тем, нераз-рывно, атрибутивно связаны друг с другом. Рефлексия – это и есть собственно процессуальный аспект сознания, его процессуальное содержание-, она состав-ляет его важнейшую грань, хотя, естественно, его не исчерпывает. В процессе рефлексии, в рефлексивной регуляции Деятельности, поведения и общения все известные психические процессы (и неизвестные тоже) даны – по определению – именно целостно, как организованная структура. И именно эта целостность (а значит – и полнота) придают рефлексивной регуляции осознаваемый характер, создают субъективное «ощущение полноты контроля», которое обычно и со-ставляет суть того, что обозначается понятиями «осознанный характер поведе-ния», «отчет в своих действиях» и пр. Констатируя это, мы хотели бы специально подчеркнуть, что развитые выше взгляды, на первый взгляд, не вполне согласуются с традиционной трак-товкой рефлексии. Последняя обычно понимается как «обращенность психики на саму себя», на свое собственное содержание, но никак – не на внешнюю ак-тивность (деятельность, поведение общение). В действительности же, между этими двумя трактовками не только нет никакого противоречия, но они взаи-мополагают и взаимообусловливают друг друга. Рефлексия не может быть све-дена лишь к ее «внутреннему» плану – к «смотрению на себя». Более того, это – не единственная и даже не главная, а потому и генетически не первичная, не исходная ее функция. В конечном счете, сама эта функция сформировалась в филогенезе (а потом многократно воспроизводится в онтогенезе) как подчи-ненная (а значит – вторичная) по отношению к другой функции – функции обеспечения процессуально-психологической регуляции внешней активности (повторяем, – любого типа — деятельности, поведения, общения). Процессуально-психологическая регуляция внешней активности, пред-ставленная в ее реальной, естественной полноте и многомерности, обязательно предполагает «внутренний мониторинг», рефлексивный контроль за этой ак-тивностью и за собой как ее реализатором. В психологии существует немало понятий для обозначения этого в общем-то несложного, но важного обстоя-тельства: «когнитивный мониторинг», «рефлексивный контроль», «осознавае-мая регуляция», «метакогнитивное слежение», «метакогнитивная включен-ность» и др. В них рефлексия реализует свои специфические функции не для «внутренних» целей (целей самопознания, самоанализа, то есть – целей пре-имущественно когнитивного характера), а для «внешних» целей. В этом плане возникает необходимость дифференциации двух типов рефлексии как таковой (к данной дихотомии мы вернемся в ходе последующего изложения) когнитив-ной рефлексии и регулятивной рефлексии (соответственно, – как проявлений «внутренне»- и «внешне»- направленной рефлексии). Таким образом, проведенный анализ показывает, что именно рефлексия (в ее собственно процессуальном проявлении) должна быть, вероятно, понята в качестве процесса того — более высокого уровня организации, который был гипотетически обозначен выше как уровень «третичных» процессов. Вместе с тем, такая возможность (и даже необходимость) может быть обеспечена лишь в том случае, если расширить и сделать более адекватной исходную – традици-онную трактовку самой рефлексии. Наряду со своего рода когнитивной рефлек-сией, необходима дифференциация и регулятивной рефлексии. Лишь вторая, базируясь на потенциале когнитивной рефлексии, может обеспечить осозна-ваемый, рефлексивный мониторинг и контроль внешней активности субъекта. В контексте основных задач проводимого анализа очень показательно (и доказательно) также то, что аналогичный вывод должен быть сделан и на осно-ве базовых положений рассмотренной выше концепции интегральных психиче-ских процессов. Как было показано в данной концепции, все интегральные процессы, обладая существенными различиями, в то же время образуют каче-ственно специфический класс, составляют психологическое «ядро» процессу-ально-психологического обеспечения деятельности. Вместе с тем, еще раз со всей категоричностью подчеркнем, что интегральные процессы образуют каче-ственно специфический класс не только потому, что они обладают принципи-альной общностью своего функционального предназначения. Не менее, а быть может — и более важным является и то, что все они – именно в пределах дан-ного класса – структурированы и сорганизованы на основе ряда инвариантных закономерностей и принципов (в частности, гете- рархического, хронологиче-ского, компенсаторного и др.). Иными словами, все они образуют не просто класс как «таксономическую единицу», служащую для описания процессуаль-но-психологического содержания, а определенную и построенную на базе ин-вариантных принципов процессуальную систему. Она представлена в деятель-ности (и поведении) в виде определенного – регулятивного инварианта базовых средств и механизмов ее процессуально-психологического обеспечения. Понятие регулятивного инварианта мы определяем как систему процес-сов, необходимых и достаточных для порождения, организации и регуляции некоторого целостного поведенческого (деятельностного) акта и составляющих замкнутое «регулятивное кольцо». Он поэтому включает те процессы, которые входят в класс интегральных, но с двумя дополнениями. Во-первых, он придает им хронологическую упорядоченность. При этом в своей временной развертке регулятивный инвариант выглядит следующим образом: целеобразование ® антиципирование будущих результатов ® принятие решения о способах и средствах деятельности ® прогнозирование возможных изменений условий деятельности, своих действий, их результатов ® планирование деятельности (включающее ряд возможных сценариев, вариантов ее развертывания) ® про-граммирование деятельности (предполагающее уже выбор какого-либо одного варианта действий, его временную организацию) ® собственно исполнение ® контроль (текущий и заключительный) исполнения ® самоконтроль (также те-кущий и результативный) ® коррекция посредством сличения реально полу-ченных результатов с идеальной целью и антиципированными результатами. Во-вторых регулятивный инвариант имеет замкнутый характер: результаты контроля соотносятся с исходными представлениями о целях деятельности (как аспектом процесса целеобразования) посредством обратной связи в итоге чего может иметь место коррекция двух типов – либо компенсирующего, либо трансформирующего. Естественно, что генетически исходной формой существования регуля-тивного инварианта является такая его форма, которая направлена на обеспече-ние внешне-преобразующей деятельности. Однако, это – лишь исходная, а по-тому не единственная форма существования регулятивного инварианта. Он по-степенно — по мере развития и усложнения психики – начинает транспониро-ваться и на то, что обозначается в психологии собирательным термином «внут-ренняя деятельность». По отношению к ней с такой же объективной необходи-мостью требуются средства ее организации и регуляции. Поскольку, однако, внутренняя деятельность в своих принципиальных чертах изоморфна внешней, то в качестве этих средств могут и должны использоваться средства, первона-чально сложившиеся для реализации внешней деятельности. Это – не что иное, как опять-таки система интегральных процессов. Класс интегральных процес-сов начинает "обслуживать" саму внутреннюю деятельность, транспонируется на нее. Тот регулятивный инвариант, который зафиксирован в содержании класса интегральных процессов и который первоначально обслуживает внеш-нюю деятельность, начинает при этом регулировать собственно внутреннюю деятельность. Тем самым этот регулятивный инвариант становится саморегу-лятивным инвариантом. Далее, при этом имеет место довольно своеобразный феномен, который можно условно обозначить как явление «деятельностного рефлектирования». Он состоит в том, что по отношению к «внутренней», собственно психической деятельности в качестве ее основных регуляторов используются, как показано выше, операционные средства, которые первоначально сложились опять-таки в деятельности и имеют поэтому аналогичную ей – деятельностную природу. Это – система интегральных процессов регуляции. Тем самым архитектоника, структура и принципы деятельности "оборачиваются" на самоё себя, возникает феномен (и механизм) деятельностного рефлектирования. Данный феномен яв-ляется поэтому реальной основой для рефлексивной регуляции деятельности, а также и для рефлексии как процесса в целом. Наиболее отчетливо это проявляется в максимально сложных формах внутренней деятельности – например, в интеллектуальной деятельности, в ин-теллекте как таковом. По отношению к нему, точнее – к его динамическому ас-пекту система интегральных процессов (целеобразование, антиципация, приня-тие решения, прогнозирование, планирование, программирование, контроль, самоконтроль) выступает в качестве когнитивных и регулятивных метаопера-ций, метасредств, то есть как система метакогнитивной регуляции. Она коор-динирует и организует работу всех иных интеллектуальных функций и меха-низмов. Наши исследования показывают, что мера развития у субъекта системы интегральных процессов значимо коррелирует с общим интеллектом [117 219]. Следовательно, в основе метакогнитивной регуляции интеллекта, составляю-щей один из высших его уровней, также лежит система специфически регуля-тивных – интегральных процессов. Таким образом, можно видеть, что понятие регулятивного инварианта, включающего систему интегральных процессов, взятых в их структурной и хронологической организации, упорядоченности, в значительной степени со-действует раскрытию особенностей строения произвольной регуляции деятель-ности, то есть высшего, осознаваемого уровня ее регуляции. Она как раз и включает всю систему интегральных процессов в их «рефлектированном на деятельность» виде. В силу такого рефлектирования, собственно, и возникает свойство осознаваемости регуляции деятельности и ее произвольности. Кроме того, с этих позиций наполняется конкретным содержанием известное положе-ние о том, что «сознание имеет направленное на объект строение деятельно-сти». Действительно, сама осознанность субъективной регуляции является с этой точки зрения тесно связанной с механизмом деятельностного рефлектиро-вания. В основе же последнего лежит реализация операционных средств дея-тельности по отношению к организации процессуального и иного содержания психики. Следовательно, все это содержание получает в сознании, прежде все-го, именно деятельностную организацию, воспроизводит ее архитектонику. Сформулированный выше подход позволяет уточнить представления о струк-туре самой рефлексивной регуляции, о строении рефлексии как процесса. Вскрывая изначально деятельностную, регулятивную природу данного процес-са, сформулированный подход показывает, что в состав рефлексии по необхо-димости входит комплекс всех основных интегральных процессов. Они, вклю-чаются, однако, в состав рефлексии не только в плане их направленности на решение непосредственно регулятивных задач, но и в плане направленности на решение задач саморегуляции – то есть по отношению к организации внутрен-ней деятельности. Следовательно, сама рефлексия как процесс синтезирует всю систему интегральных процессов и в значительной степени состоит в таком синтезе. Те свойства, которые обычно выделяются посредством анализа в про-цессе осознанной регуляции (вообще – в сознании как феномене), являются свойствами каждого из интегральных процессов и их совокупности : целена-правленность, возможность идеального предвосхищения результатов поведения (антиципирование), свобода выбора (принятия решения), упорядоченность и осмысленность поведения (его планируемость и прогнозируемость), атрибут "отчета в своих действиях" (контролируемость и самоконтролируемость) и т.д. Наличие у процессов, включенных в рефлексию, всех этих свойств обусловли-вает феноменологию сознания как такового, лежит в основе рефлексии не толь-ко как процесса, но и рефлексии как состояния. Кроме того, рефлексия в своем процессуальном статусе раскрывается с этих позиций, действительно, как процесс еще более высокого уровня обоб-щенности, нежели проанализированные выше интегральные процессы. Она включает их в себя в качестве своих операционных компонентов и базируется на их синтезе. Тем самым, рефлексию можно и нужно рассматривать как про-цесс уже не «второго порядка» сложности (как интегральные процессы), а «третьего порядка сложности ». Таким образом, рефлексия как процесс, причем, представленная в его развернутом, дифференцированном проявлении, возможна на основе соответ-ствующих операционных средств, операционных механизмов, в качестве кото-рых выступает система интегральных процессов. Их реализация, произвольный и «субъективно контролируемый» контроль за их использованием в целях опе-рирования с «внутренней информацией» и составляет, собственно, рефлексию как процесс. Она, следовательно, возможна лишь при комплексной опоре на всю систему интегральных процессов: лишь в этом случае рефлексия как про-цесс принимает наиболее развернутую форму, становится «деятельностью реф-лектирования». Специфика процессуального статуса рефлексии и ее отношения с инте-гральными процессами могут быть сформулированы еще и следующим обра-зом. Дело в том, что интегральные процессы, образуя, как было показано выше, целостную систему, подлежат сорганизации в рамках этой системы. Естествен-но, что в целях такой организации должны быть реализованы не менее, а, ско-рее всего, – более сложные процессуальные средства, нежели те, которые со-ставляют содержание самого класса интегральных процессов. Проще говоря, для становления системы интегральных процессов должны быть реализованы аналогичные – системные процессы их организации. Однако, они уже – по япеяелению — должны «выходить» за рамки самих интегральных провесов об-ладать большей степенью обобщенности. Ими – этими процессами будут вы-ступать уже не сами интегральные процессы, а метаинтегральные процессы. К их числу как раз и принадлежит рефлексия, взятая в ее процессуальном статусе. И в этом плане нельзя не отметить еще одно следствие проводимого теоретиче-ского анализа. Если, действительно, рефлексия – это своего рода метаинте-гральный процесс (то есть процесс «третьего порядка», «третичный» процесс), то является ли она единственным представителем такого рода процессов? Су-ществуют ли иные «третичные» процессы? Или же рефлексия в ее исторически сложившемся традиционно закрепившемся понятийном содержании – это, ско-рее, собирательный термин для обозначения качественно гетерогенных про-цессов? Все эти вопросы в целом еще предстоит решить (попытка рассмотрения некоторых из аспектов этих вопросов будет предпринята далее). В ходе проведенного выше анализа основной акцент был сделан на регу-лятивной функции рефлексии, на ее включенности в целостные деятельностные и поведенческие метаконтексты. В них, как можно было видеть, рефлексия не только не утрачивает своей качественной определенности, но напротив, рас-крывается еще более полно и объемно, в ее дополнительных проявлениях, функциях и видах. Вместе с тем, сделанный в результате этого анализа общий вывод о принадлежности рефлексии к процессам «третьего порядка» сложности (к метаинтегральным процессам) с еще большим основанием может быть сформулирован и на основе более традиционной трактовки рефлексии – в на-шей терминологии когнитивной рефлексии. Действительно, наиболее привыч-ное значение рефлексии состоит в том, что это «самовосприятие», «смотрение внутрь», «самопознание», «самоанализ» и пр. Другими словами, при изучении рефлексии — точно так же, как и при изучении психических процессов в целом – явный акцент в историческом плане традиционно делался (и продолжает де-латься) на ее собственно когнитивных проявлениях, функциях, феноменах. И в этом – когнитивном «измерении» статус рефлексии как «третичного» процесса проявляется еще более отчетливо, непосредственно и многомерно. Поясним сказанное. Обычно, при анализе рефлексивных феноменов и процессов, хотя и при-нято отмечать, что они являются разнородными, но, тем не менее, сама эта «разнородность» не становится предметом самостоятельного и специального анализа, не ставится вопрос о ее причинах и смысле, вместе с тем, трудно не видеть, что мера этой гетерогенности настолько велика, а проявления ее на-столько очевидны и феноменологически бесспорны, что невольно возникает вопрос о наличии некоторых существенных причин, лежащих в ее основе. Диа-пазон различий рефлексивных процессов и феноменов поистине беспрецеден-тен: от элементарного смутного «самоощущения» до предельно развернутых, утонченных и даже изощренных форм самопознания. И именно эта – чрезвы-чайно высокая степень гетерогенности рефлексивных процессов и феноменов служила и продолжает служить одной из главных причин, главных трудностей для адекватной концептуализации процесса рефлексии как такового, взятого в его полноте и качественной определенности. На наш взгляд, именно в этой – повторяем, чрезвычайной гетерогенности рефлексии как раз и заключается «разгадка» ее природы, ключ к решению про-блемы ее процессуального статуса. По нашему мнению, представляется доста-точно странным и даже парадоксальным, что до сих пор в этом многообразии процессуальных проявлений рефлексии не распознана и не зафиксирована одна – важнейшая закономерность. В терминологическом аппарате психологии, а также в естественном языке сложился целый ряд понятий и выражений, фикси-рующих различные процессуальные проявления рефлексии. Это, прежде всего, следующие понятия: самоощущение, самовосприятие, аутопредставления, «самонаправленное» внимание, «память о памяти» – метапамять, «мышление о мышлении» – метамыитение. Обратим специально внимание на то, что все эти процессы, согласно современной трактовке, как раз и относятся к категории метакогнитивых процессов, а в своей совокупности составляют ее важнейшую часть. Нетрудно видеть, что в этих (а также и иных более дифференцирован-ных) понятиях зафиксированы не просто различные процессуальные проявле-ния рефлексии, а ее различные уровни, соотносящиеся с различными видами основных когнитивных процессов. Последние, как известно, организованы на основе уровневого принципа (и именно поэтому выступают не просто отдель-ными видам, а именно уровнями). Другими словами, отсюда следует достаточ-но значимый, на наш взгляд, вывод: рефлексия как процесс (точнее – как мак-ропроцесс) построена по уровневому принципу; она как бы воспроизводит в своем уровневом строении основные уровни когнитивной иерархии в целом. Каждый подуровень рефлексии полно, точно, непосредственно и вообще – со-вершенно естественным образом соотносится с тем или иным базовым уровнем когнитивной иерархии. Когнитивная иерархия «в лице» рефлексии оборачива-ется на внутреннее содержание психики и выполняет те же самые функции, ко-торые эта иерархия реализует по отношению к познанию внешней среды. В связи с этим, можно, по-видимому, говорить о двух формах, двух модусах ког-нитивной иерархий в целом – «внешне»-ориентированной и «внутренне»-ориентированной. Экономичность и «мудрость» организации психики прояв-ляется в том, что в ней складываются не две разные системы ориентации во внешней и внутренней среде, а одна такая система, проявляющаяся, правда, в существенно разных формах. Вместе с тем, следует особо подчеркнуть, что по отношению к когнитив-ной подсистеме психики общепризнанной и многократно доказанной является ее трактовка в качестве именно системного образования, построенного на осно-ве структурно-уровневого принципа и представляющего собой, следовательно, определенную иерархию базовых уровней. Более того, именно эта иерархия, эта система процессов и является исходной – онтологически "представленной ре-альностью, а все – аналитически выделяемые при ее изучении процессы – вы-ступают продуктами ее декомпозиции. Однако не менее (а субъективно – даже более) очевидно и то, что именно эта иерархия, но взятая в ее «внутреннем» модусе интегрирует все частные проявления рефлексии, все её уровни. Поэтому и сам процесс рефлексии, взятый в его обобщенной содержании, выступаете как продукт и результат интеграции различных уровней когнитивной иерархии (точнее – рефлексии на разных уровнях когнитивной иерархии). В силу этого, и в своей когнитивной форме (а не только в регулятивной, о чем было сказано ранее) рефлексия является интегральным процессом по отношению к совокуп-ности частных метакогнитивных процессов (то есть процессам самоощущения, самовосприятия и т.д.). И, если сами традиционно выделяемые метакогнитив-ные процессы принято обозначать понятием «вторичных» процессов, то совер-шенно логично обозначить процесс, являющийся продуктом их интеграции и синтезирования, понятием «третичного» процесса. Им и является процесс реф-лексии. Итак, проведенный выше анализ основных психических процессов (как «первичных», так и «вторичных» – метакогнитивных и интегральных), состав-ляющих содержание двух базовых подсистем психики – когнитивной и регуля-тивной, позволяет сделать общий вывод. Он состоит в том, что, во-первых, со-вокупность «первичных» и «вторичных» процессов не исчерпывает собой всего богатства процессуально-психологического содержания психики. Во-вторых, наряду с ними, существует и своего рода «третичный» процесс, процесс «третьего порядка» организации, интегрирующий в себе как «первичные», так и «вторичные» процессы. Им является рефлексия, взятая в ее собственно про-цессуальном проявлении . При этом сама рефлексия должна быть обязательно проинтерпретирована с широких, то есть адекватных позиций: это не только самопознание, самоанализ, но и данность психики самой себе- некоторая базо-вая и атрибутивная характеристика психики, состоящая в сензитивности к сво-ему собственному содержанию и – частично, по-видимому, даже к некоторым своим механизмам. С точки зрения развитых выше представлений аналитическая картина психических процессов обретает достаточно стройный вид включающий три основных уровня интеграции – микро-, мезо- и макроуровень. Первый образо-ван традиционно выделенными классами основных – «первичных» психиче-ских процессов. Второй (мезоуровень) образован классом «вторичных» процес-сов – метапроцессов. Третий (макроуровень) включает рефлексию как процесс, дифференцирующийся на систему операциональных средств ее реализации и базирующийся на синтезе «вторичных» процессов. Эта картина в существенно большей степени отражает реальную слож-ность организации психических процессов, «психического как процесса». С од-ной стороны, она показывает, что совокупность традиционных психических процессов (когнитивных, эмоциональных, волевых, мотивационных), рассмат-риваемая обычно как все содержание категории «психические процессы», в действительности, – лишь один из уровней реальной организации процессов. С другой стороны, уже в этой картине рефлексия как процесс обретает свое есте-ственное место в общей системе психических процессов; одновременно она не утрачивает и своей качественной специфичности. Вместе с тем, несмотря на существенно большую адекватность этих – трехуровневых представлений о реальной организации системы психических процессов, их нельзя пока считать завершенными; они, напротив, могут и должны быть развиты, уточнены . Необходимость в этом равно как и возмож-ность открываются, в частности, с позиций сформулированной нами в работе [123] концепции метасистемной организации уровневых структур психики. В связи с этим, прежде чем и для того, чтобы определить такие возможности, необходимо предварительно остановиться на тех положениях данной концеп-ции, которые имеют непосредственное отношение к рассматриваемым здесь вопросам.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Психологический статус рефлексивных процессов» з дисципліни «Психологія метакогнітивних процесів особистості»
