В тюрьме, как органе наказания (и исправления?) преступников, объединены в единое человеческое сообщество заключенные и их надсмотрщики. Хотят или не хотят, и те и другие рано или поздно превращаются в единый «социальный организм». Научные исследования этой психосоциальной закономерности обнаруживают существование обоюдных страданий узников и тюремщиков, т. е. возникновение в местах лишения свободы уязвленного наказанием «кентавра тюремного дистресса». «На координационном совещании руководителей правоохранительных органов Российской Федерации в г. Москве 03.03.1997 г. было отмечено, что более 100 сотрудников уголовно-исправительной системы (УИС) в 1995-1996 гг. покончили жизнь самоубийством, 40 погибли при исполнении служебных обязанностей, уволились 40 тыс. сотрудников, 14% штатов не укомплектовано, каждый третий сотрудник работает меньше одного года» [там же, с. 31]. Эти далеко не оригинальные данные — свидетельство того, что при любом противостоянии внутри сообщества люди превращаются в целостное, хотя и многоликое «психосоциальное существо» с похожими радостями и страданиями. У тюремщиков такой феномен возникает не просто в связи с сопереживанием узникам. Происходит психологическое «слитие» людей, стоящих на альтернативных платформах, как на разных чашах, но одних и тех же весов. И тех и других поражает дистресс тюрьмы, страдания в узилище горя. И потому цитируемый выше автор приходит к парадоксально-логичному выводу: «Мы считаем, что психопрофилактика психотравмирующего влияния изоляции на осужденных и подследственных в системе СИЗО и ИУ будет способствовать снижению стрессогенности условий функционирования сотрудников этих учреждений» [там же, с. 30]. Вот уж «воистину!», создавая комфорт для заключенных, тюремщики комфортабельнее будут работать и жить. Проблема стресса не только у узников, но и у тюремщиков обоюдоострая во всех странах, где в пенитенциарных учреждениях реализуется принцип «карательного воздействия» на преступивших закон, т. е. используются мучения и устрашение наказаниями. В ходе одного из первых в США исследований, посвященных служащим исправительных учреждений, Ф. Шиком и М. Миллером было установлено, что, по сравнению с полицейскими, тюремные охранники чаще страдают от повышенного артериального давления, язвенной болезни желудка и кишечника, сердечных заболеваний. У сотрудников тюрем эти «болезни стресса» в два раза чаще, чем у служащих из групп «синих и белых воротничков». И еще — охранники подвержены более интенсивному стрессу, чем «простые» работники тюрем [Cheek F., Miller М., 1983]. Исследование степени удовлетворенности работой у служащих тюрем США также дало обескураживающую картину: 75 % тюремных служащих выражали желание сменить работу, если представится возможность [Toch Н., Klofas J., 1982]. Американские исследователи, как и российские, приходят к пониманию обоюдного влияния тюремного стресса на узников и охранников. Конфликты между ними усиливают дистрессо-вые расстройства у тех и других [Triplet R., Mullings J.I., Scar-boroungh K, 1996]. Напротив, участие тюремщиков в оказании помощи при решении личных проблем заключенных уменьшает стресс тюремщиков [Hepburn J., Knepper P., 1993 и др.]. Психологические и социальные процессы, лежащие в основе «кентавра тюремного дистресса» можно продуктивно анализировать еще и с позиции учения о садомазохизме, как одной из важнейших составляющих целостности живых систем, разделенных на отдельные существа, особи, индивиды, группы и т. д. Гармоничные сочетания процессов антагонизма и симбиоза поддерживают жизнеспособность живой природы (биосферы, ноосферы) на нашей планете (см. также 3.6).
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Психосоциальный феномен — «кентавр тюремного дистресса»» з дисципліни «Психологія стресу. Психологічна антропологія стресу»
