Пока еще не написана подробная история политической психологии от Платона до наших дней. Но, очевидно, что предыстория этой науки богата выдающимися именами политических мыслителей. Наиболее значительные идеи о соотношении личности и власти, о природе человека в политике, о воспитании хорошего гражданина, о том, каким надлежит быть правителю, — все эти размышления Аристотеля, Сенеки, Макиавелли, Руссо, Гоббса, Смита, Гегеля и множества других великих мыслителей легли в основание новой научной дисциплины. Однако все эти мыслители работали в иных теоретических рамках, которые не нуждались в специальном психологическом подходе к политике. Впрочем, психологии как науки в современном смысле слова тоже не было во времена Руссо или Гоббса. Только во второй половине XIX века стали появляться концепции, которые можно было бы назвать непосредственными психологическими предшественниками современной политической психологии. Историки и философы, социологи и политологи обратили внимание на то, что в самой политике появилось совершенно новое явление. Помимо вождей, королей, президентов и прочих представителей политической элиты в политике заметное место стали играть народные массы. Одним из первых уделил внимание этой теме француз Г. Лебон, написавший “Психологию народов и масс”, “Психологию толпы” и “Психологию социализма”. В этот же период появились “Преступная толпа” итальянца С. Сигеле, “Социальная логика” француза Г. Тарда и ряд других работ. Появление на политической авансцене массы как нового субъекта политики было связано с развитием промышленности, ростом городов и сопровождалось серьезными социальными и политическими потрясениями, революциями, забастовками. По резко негативной оценке первых проявлений массовой политической активности можно представить себе, как напуганы были современники этих событий. Г. Лебон увидел в массе угрозу индивидуальности, силу, нивелирующую личность. Среди различных видов массы он в первую очередь исследовал толп — как наиболее спонтанное проявление неоргнизованной активности. Вполне справедливы и сегодня те психологические характеристики, которые он обнаружил у толпы: агрессивность, истеричность, безответственность, анархичность [72]. Однако если в работах конца XIX — начала XX века была отмечена лишь негативная сторона массового поведения, те опасности, которые оно несет с собой, то современные исследователи, напротив, уделяли внимание позитивным аспектам массовых форм политического участия в развитии демократии. Так, политические психологи второй половины XX столетия много внимания уделяют массовым движениям (от движения за права женщин до экологических движений). Еще одним источником формирования современной западной политической психологии стали идеи психоанализа. Знаменитая книга Г. Лассуэлла “Психопатология и политика” открывается справедливым утверждением автора: “Политология без биографии подобна таксидермии — науке о набивании чучел”. Действительно, описание политического процесса без его творцов — скучно да и неверно. Жанр политического портрета использовали авторы самых разных ориентации. Например, в России начала века большой популярностью пользовалась книга психиатра П.И. Ковалевского “Психиатрические этюды из истории”, где представлена целая галерея портретов политических деятелей — от царя Давида до Петра I, от Суворова до пророка Мохаммеда, от Жанны д'Арк до Наполеона. А.А. Бодалев в книге “Как становятся великими или выдающимися” раскрывает закономерности восхождения политиков и других выдающихся личностей современности к собственным вершинам в жизнедеятельности. Справедливо можно утверждать, что психоаналитическое движение, а также привлекательная и перспективная отрасль психологии — акмеология придали политическому портретированию научность и широкую известность. Одно из первых исследований, принадлежащее перу 3. Фрейда и У. Буллита о Вудро Вильсоне. Большой вклад в создание таких портретов внес последователь Фрейда, чикагский политический психолог Г. Лассуэлл. В качестве материала для анализа личностей американских политиков он использовал их медицинские карты. При этом он исходил не из того, что политики, как и другие люди, могут иметь те или иные отклонения, которые и представляют интерес для биографа. Г. Лассуэлл искал прежде всего скрытые бессознательные мотивы поступков политических деятелей и находил их в особенностях детского развития, в тех конфликтах, которые оставили в душе будущего политика психологические травмы. Власть же является тем средством, которое компенсирует указанные травмы, что и объясняет ее притягательность.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Становление зарубежной политической психологии» з дисципліни «Політична психологія»
