Непериодизирующий характер типологии социальных связей
Широко известно данное К. Марксом расчленение истории на сменяющие друг друга хронологические периоды, большие и малые, соподчиненные друг другу. Правда, у него и эта периодизация далеко не однолинейна. Но кроме того, есть у него и совершенно иное, нехронологическое, непериодизирующее расчленение, хотя, конечно, имеющее значение также и для осмысления хода исторического процесса во времени. Такова типология социальных связей, которые могут противоречиво совмещаться или весьма парадоксально соприсутствовать в жизни одного и того же человека, в одном и том же «мире
Введение в диалектику творчества 299 человека», делая его самого внутренне неоднородным, сложным, исполненным напряжений и таящим внутри себя принципиально новые тенденции — к преображению всего образа жизни. Вникая в эту неоднородность, мы можем надеяться подойти ближе к раскрытию уникальных субъектно-личност-ных миров каждого человека и к уразумению многообразия этих миров — гораздо большего, нежели позволяет уловить принятый ныне аппарат понятий. Однако внешне выявляющееся многообразие, данное через различия между индивидами, социальными группами и т. п., само по себе не столь для нас сейчас важно, как внутренняя гетерогенность, включающая в себя сосуществование внутри одного и того же человека и противостояние различных, даже, казалось бы, несовместимых друг с другом типов культуры, или разных общекультурных парадигм. Было бы неверно думать, будто подлежащая здесь специальному анализу типология и вовсе не имеет соприкосновения с временными измерениями истории. Первоначально она была у К. Маркса не отделена от прослеживания временных перспективных и ретроспективных линий, от сопоставления разных эпох. Вот характерное его наблюдение: «Чем дальше назад мы уходим вглубь истории, тем в большей степени индивид, а следовательно и производящий индивид, выступает несамостоятельным, принадлежащим к более обширному целому»3. Если же продвигаться все ближе к новейшим временам, то нарастает не только самостоятельность, а и обособленность индивидов, не только индивидуальное богатство развития, но и самозамкнутость лиц-«атомов», так что становятся заметно преобладающими «связи... чисто атомистические»4. «Человек обособляется лишь в результате исторического процесса»5. Однако постепенно выделяется то главное, логическое содержание типологии, которое лежит вовсе не во временном, не в хронологическом измерении, а вне его. Прежде всего существенна та антиномичность, которая сразу же проступает в противостоянии связей со-принадлежности индивидов «более обширному целому», с одной стороны, и связей атомистических, с другой. Те и другие резко отрицают и вытесняют друг друга, но одновременно с необходимостью порождают своих антиподов, воспроизводят их в новых модификациях, пронизанных своим взаимным влиянием, опосредствованных узами негативной зависимости друг от друга. Тем
300 Г. С. Батищев самым они подготавливают возможное снятие их крайних форм и утверждение некоторого третьего типа связей. Последний открывается не просто как могущий прийти им на смену во времени, но, что весьма существенно, как постоянно остававшийся скрытым как бы под ними, в качестве их глубинной предпосылки и условия их возможности. Более того, он именно благодаря тому и может действительно прийти им на смену на широкой общественно-исторической арене массовых событий — в будущем, за пределами «предыстории»6 человечества, — что он никогда не был чужд всеобщей сущности человека и в латентной форме всегда таился в ней, как неотъемлемо присущий ей, несмотря ни на что. Однако у К. Маркса эта типология не сразу сложилась как трехчленная (которая в свою очередь превращается здесь — при дальнейшем анализе и расчленении типов связей на подтипы — в пятичленную). При первом подходе его к этой проблеме, в «Немецкой идеологии», он вводит лишь двучленную типологию, которая касается скорее еще не внутренней структуры «мира человека», а интегральных характеристик социальных общностей. Такая двучленная типология построена на противопоставлении общности социал-органической (Gemeinschaft), характеризующейся слитной цельностью и теснейшим внутренним единением всех индивидов, способных в нее войти, с одной стороны, и общности социал-атомистической (Gesellschaft), где индивиды внутренне разъединены, притязают каждый быть внутри себя самодовлеющими и вступают лишь во внешние для них связи, — с другой. Первая из этих двух общностей в то время заслуживает в глазах К. Маркса безоговорочного признания и утверждения в качестве подлинной, «действительной»7, так что именно она составляет надежду всей исторической драмы и полное торжество которой призвана принести с собой грядущая коммунистическая революция. Вторая же, напротив, видится К. Марксу как средоточившая в себе всю превратность и испорченность, «всю старую мерзость», которую надо «сбросить с себя»8, и получает квалификацию неподлинной, «суррогата», даже «мнимой», или «иллюзорной»9; против нее и должна быть направлена вся сила революционного отрицания. К сожалению, по текстам русских переводов Марксовых сочинений очень трудно не только познакомиться с содер-
Введение в диалектику творчества 301 жанием этой двучленной и более поздней трехчленной типологии, но даже хотя бы догадаться о наличии у К. Маркса такой проблематики, ибо имеющиеся переводы —дезориентирующие10. Так, в «Немецкой идеологии» есть весьма категорично сформулированный и важный тезис, который в русском переводе звучит явно неправдоподобно. Речь идет о том, что в буржуазном обществе для рабочих их же собственный труд выступает как сила, отнюдь не находящаяся под их контролем, и они не могут рассчитывать обрести его внутри этого строя отношений. «Да и никакая общественная организация им этого контроля дать не может»". Мог ли сам К. Маркс утверждать нечто подобное?! Ведь пафос марксизма вообще и в особенности цитируемой работы его основоположников состоит как раз в утверждении не только возможности такого социального контроля, но и в призыве к его установлению посредством революционного созидания общности, способной дать его всем ее членам, не так ли?! Однако эта вопиющая нелепость тотчас же исчезает, если принять концептуально уточненный перевод: «Никакая атомистически-общественная организация им этого контроля дать не может» 12. Зато в противовес такому типу общности альтернативная ему общность социал-органическая, согласно проводимой через весь контекст мысли К. Маркса, — и может, и должна дать! Внутри атомистической общности индивиды находятся в отношениях друг к другу «не как индивиды, а как члены класса. Нечто совершенно обратное имеет место при органической общности революционных пролетариев, ставящих под свой контроль как условия своего собственного существования, так и условия существования всех... в этой общности индивиды участвуют как индивиды» 13. Здесь же К. Маркс говорит именно об этом специфическом типе общности как о преодолевающем овещнение и расщепление деятельности на частичные роли — уже для всех индивидов: «Это не осуществимо без органической общности. Только в органической общности обретает каждый индивид средства всестороннего развития своих задатков и продвижения [hin],только в органической общности, следовательно, возможна личная свобода» 14. Именно благодаря тому, что коммунистический строй замещает атомистические связи органическими, он, как новый действительный базис, «делает невозможным все то, что существует незави-
302 Г. С. Батищев симо от индивидов»15, т. е. независимо не от их сознания, а от их практически-реальной жизни: формы овещнения и отчуждения. В последующий, классический период, обнимающий конец 1850-х и 1860-е годы, К. Маркс существенно пересматривает этот свой набросок типологии. Главное изменение заключается в том, что понятие о социал-органических связях разводится с понятием о грядущих коммунистических отношениях, отграничивается от них и выступает как характеризующее собою один из двух противоположных полюсов, присущих всей истории, но подлежащих снятию в грядущем обществе. Социал-органические связи тем самым получают исторический статус, уравненный со статусом связей социал-атомистических: они одинаково необходимы на протяжении всей «предыстории» человечества. Что же касается сменяющего «предысторию» будущего состояния, то в него они входят лишь как диалектический синтез, опосредствованный их отрицанием, — как некий принципиально третий тип связей, который, однако, в латентной форме всегда таился в недрах «дремлющих» человеческих потенций... Так типология превращается в трехчленную, и одновременно в ней выходит на первый план та структурная логика, которая внутренне присуща субъектному миру — «миру человека». Торжество третьего типа связей приносит с собою «...свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов...»16, причем их «производительность» наделяется атрибутами одновременно и связей органических, и связей атомистических. «Третья ступень» вбирает в себя от первой ступени, т. е. от отношений личной зависимости — единение, от второй ступени, т. е. отношений личной независимости, сопряженных с овещнением, — самостоятельность. Она выступает как их синтез. Последний равносилен установлению «истинного царства свободы», которое, однако, «начинается в действительности лишь там, где прекращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью», т. е. — повторяет К. Маркс со всей категоричностью — «по ту сторону собственно материального производства» 17. Способность же человека явиться учредителем «истинного царства свободы» глубоко коренится в его всеобщей сущности как способность к связям универсального общения — преемству и со-творчеству, — ак-туализуемым универсальной деятельностью.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Непериодизирующий характер типологии социальных связей» з дисципліни «Введення в діалектику творчості»
