И жесткий, и (особенно) мягкий институты достаточно успешно обеспечивают определенный уровень прогнозируемости поведения контрагентов, гарантируют, что те будут действовать известным образом. Это прекрасно иллюстрирует следующий анекдот. Возвращается Василий Иванович из Англии. Встречает его Петька. И вот подъезжает один лимузин, следом другой, выходит Василий Иванович во фраке, в цилиндре, сигару курит, весь в перстнях. Петька подскакивает к нему: - Василий Иваныч, откуда ты такой? Как это у тебя получилось? - Да я, Петька, неожиданно разбогател. Как приехали мы в Англию, повели меня в клуб. Ну, сел я в карты играть. Мой партнер говорит: “Три короля”. Я ему: “Покажи”! А он: “Джентльмены, Василий Иванович, верят друг другу на слово”. Тут, Петька, у меня как карта поперла!.. Обратимся к другому примеру. Благотворительный фонд - неприбыльная организация, которая имеет определенную цель и только ради нее существует. Например, это может быть Фонд поддержки Высшей Школы Экономики или Национальный фонд спорта. Поскольку такой фонд преследует исключительно цели некоммерческие, он освобождается от некоторых налогов, чтобы люди вкладывали в него деньги. Однако в США существует примерно 200 довольно крупных благотворительных фондов (foundation), которые не имеют никаких особых преимуществ. Своим основанием они обязаны тому, что избыточно богатые американцы решили увековечить свои имена в истории. Так были учреждены фонды Карнеги, Рокфеллера, Форда и других. В эти фонды деньги вкладываются обычным образом и приносят прибыль, но прибыль (за исключением некоторой нормы капитализации) идет на финансирование благотворительных проектов. А в Нидерландах при населении 15 млн. человек таких фондов (stichting) около 600000. Их там больше, чем предприятий. Любят голландцы основывать фонды, это их национальная черта. Например, какой-нибудь господин основывает фонд поддержки своих внуков, в котором накапливается определенная сумма на радость наследникам. Эти фонды в Нидерландах пользуются режимом налогового благоприятствования - они освобождены примерно от 60 % налогов. Казалось бы, любой может зарегистрировать свое предприятие, как фонд, и не платить налогов. Тем не менее, голландцы не считают это для себя возможным. По их представлениям, фонд и предприятие - совсем разные вещи. Кстати, в Нидерландах и самая высокая доля неоформляемых сделок, когда люди встречаются, ударяют по рукам и расходятся, не подписывая никакого формального договора, что естественно только между своими. А вообще в Северной Европе доля неоформляемых сделок - 60-70 %. Такой высокий уровень доверия в экономике, главным образом, связан с тем, что Нидерланды - маленькая страна (ее можно из конца в конец проехать на машине за 3 часа) с компактно проживающим относительно однородным населением. Обмани голландец, и он не сможет больше жить на родине. Ему негде будет спрятаться, и он вынужден будет эмигрировать. Степень информационной насыщенности голландского общества очень высока, хотя, разумеется, 15 млн. человек не могут все быть знакомы друг с другом. Что-то подобное представить себе в США или даже во Франции невозможно. Но давайте сравним две экономические модели - англосаксонскую (Северная Европа и США) и азиатскую (Япония, Южная Корея и прочие “азиатские тигры”), которые почти одновременно добились успеха. Технологии и там, и там единые (они интернациональны), институты же абсолютно разные, хотя и дают одинаковый эффект: высокий уровень доверия в экономике в рамках больших корпораций, в рамках отношений между фирмами, существенных для экономики. Конечно, кто-то из американцев обмануть может (в США много иммигрантов), но американская фирма уже не может. Есть исчерпывающая статистика по всем фирмам, и эта информация легко доступна, уровень информационной насыщенности очень высок. У людей, возглавляющих американские фирмы, протестантская этика (о чем писал еще Макс Вебер). Они знают, что воровать плохо. То же характерно и для голландских фирм. А у японцев жесткая корпоративная этика. Японец не может обмануть, ибо этим он дискредитирует свою фирму. Таким образом, совершенно разные культуры приходят к одному и тому же - к очень высокому уровню доверия в экономике, обеспечивающему большое число сделок с минимальным оформлением. Понятно, что любое развернутое оформление сделки связано с необходимостью оценить риски при том или ином ходе дела, с наймом адвокатов, которые будут защищать права собственности в суде, и т.д. Тот, кто от этого избавлен, уже может списать 20-30 % себестоимости. В конечном счете в этом и заключается задача институтов - создать такие зоны доверия, действуя в которых, человек может сэкономить на трансакционных затратах (затратах на обеспечение своих сделок, на получение информации) и использовать сэкономленные средства для инвестиций в производство. Максимизация экономии является проблемой эффективности институтов. Но повторяю, менять менее эффективные институты на более эффективные очень тяжело. За каждым институтом есть и традиция, и некая группа поддержки, которая от этого института кормится.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ЖЕСТКИЕ И МЯГКИЕ ИНСТИТУТЫ» з дисципліни «Індустріальна економіка»
