Целью данной работы является попытка проникнуть немного далее, чем позволяет нам обычный горизонт прогнозирования – туда, где за пределами однозначного прогноза виднеются туманные очертания разных возможностей. Я полагаю, что реальный горизонт однозначного прогноза, который мы можем делать со значительной достоверностью, составляет 5 лет, тогда как пространство за горизонтом, где мы можем усмотреть разные возможности, составляет ещё 20 лет после этого момента. И за этим моментом следует абсолютная непредсказуемость. Постараюсь это обосновать. Оценка в 5 лет возникла из экстраполяции исторических промежутков, на которых в прошлом ситуация в мире настолько менялась, что конкретные политические и технологические тенденции устаревали. Так, от открытия цепной реакции до атомной бомбы прошло 6 лет, ещё 7 – до первой водородной, а с этого момента – ещё 5 лет до запуска первого спутника. Примерно по 5 лет длились и обе мировые войны, 6 лет заняла эпоха перестройки. Поступая в вуз на 5 лет, человек не знает обычно, куда он из него пойдёт работать и какую выберет специализацию. На 5 лет обычно выбирают президентов, и никто не знает, кто будет президентом через срок. СССР управлялся на основе пятилетних планов. Периодичность появления принципиально новых продуктов и их огромных рынков: PC, интернет, сотовые телефоны – тоже имеет порядок нескольких лет. Планы внедрения новых технологий микропроцессоров также составляют не более нескольких лет. При этом основной силой в ожиданиях на ближайшие несколько лет оказывается «сила инерции», то есть мы можем с высокой вероятностью говорить, что в течение ближайших 5 лет будет примерно тоже, что и сейчас, за исключением ряда развивающихся тенденций. Однако, когда мы говорим о сроках более 5 лет, то более вероятным выглядит утверждение о том, что ситуация кардинально изменится, чем то, что она будет такой же, как сейчас. Эффект ускорения исторического времени, о котором мы будем говорить дальше, вероятно, сокращает этот срок однозначного прогноза. Таким образом, мы можем сказать, что до начала «полосы тумана» в однозначных прогнозах будущего у нас есть примерно 5 лет, то есть, это 2013 год от момента, когда я пишу эти строки. В целом, мы смутно представляем более поздние технологии, хотя и существуют отдельные технические проекты со сроком реализации до 2020-х годов ( термоядерный реактор ИТЭР или строительство лунной базы), и есть бизнес-планы, которые рассчитаны на срок до 30 лет, например, долгосрочная ипотека. Но именно пять лет – это примерный срок, за которым неопределённость в глобальном состоянии всей системы начинает преобладать над определённостью в разных видах человеческой деятельности. Также надо отметить, что с течением времени всё большая неопределённость приходится не на технологические проекты, а на открытия. И хотя мы можем сказать, что некоторые проекты составлены на 20 лет вперёд, мы не знаем, какие факторы будут самыми главными в экономическом, политическом и техническом развитии. Абсолютным пределом в прогнозах кажется 2030 год, в районе течение которого предполагаются возможными развитые нанотехнологии, искусственный интеллект и полное овладением биоконструированием. (Это мнение разделяется многими футурологами). Нам кажется, что сейчас нет смысла в оценках кривых роста популяции или запасов каменного угля на этот период, поскольку мы ничего не можем сказать о том, как повлияют сверхтехнологии на эти процессы. С другой стороны, большая неопределённость есть в выборе самой этой даты. Она часто фигурирует в разных дискуссиях о будущем технологий, о чём речь пойдёт дальше в главе про Технологическую Сингулярность. Очевидно, что неопределённость в дате «2030 год» составит не менее пяти лет. Если произойдёт некая неокончательная катастрофа, то она может резко расширить горизонт прогнозирования просто за счёт сужения пространства возможностей (например, в духе сюжета: «теперь мы будем сидеть в бункере 50 лет»). Хотя большинство футурологов, пишущих на тему новых технологий, предполагают, что сверхтехнологии созреют к 2030 году, некоторые относят появление зрелых нанотехнологий и ИИ к 2040-м годам, однако мало кто решается дать обоснованные предсказания на более поздние даты. Кроме того, помимо неопределённости, связанной с нашим незнанием темпов развития разных технологий, их конвергенция в ходе Технологической Сингулярности даёт неопределённость более высокого порядка, связанную с тем, что мы не можем предсказывать поведение интеллекта, значительно превосходящего наш. Также надо иметь в виду, что время предсказуемости постоянно уменьшается в связи с ускорением прогресса и ростом сложности систем. Поэтому, высказывая предположения о границе предсказуемости, мы уже делаем некий прогноз на будущее – хотя бы о том, что степень его изменчивости будет сохраняться. Очевидно, однако, что граница предсказуемости может возрастать за счёт нашего лучшего предвидения и успехов в создании устойчивого общества. Здесь также действует парадокс среднесрочных прогнозов. Мы можем сказать, что будет с человеком завтра (примерно то же самое, что и сегодня), или через десятки лет (возможно, он состарится и умрёт), но мы не можем сказать, что будет через 10 лет. Также и про человечество мы можем сказать, что оно к концу XXI века или перейдёт в постиндустриальную фазу с нанотехнологиями, искусственным интеллектом и почти физическим бессмертием, или к этому моменту погибнет, не выдержав быстроты изменений. Однако прогноз на 15 лет гораздо менее очевиден. В силу сказанного, хотя мы и исследуем угрозы глобальной катастрофы на протяжении всего XXI века, наибольшей интерес для нашего исследования представляет промежуток примерно в два десятилетия между 2012 и 2030 годами. До этого периода вероятность глобальной катастрофы в целом известна и мала, а после него – мы утрачиваем, за рядом исключений, возможность что-либо точно предполагать.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Глобальные катастрофы и горизонт прогнозирования» з дисципліни «Структура глобальної катастрофи»
