Выделение специального раздела, рассматривающего связь геопо-литики и безопасности, носит, как может показаться, несколько искус-ственный характер, поскольку почти все проблемы геополитики самым тесным образом связаны с безопасностью государства. И в предшест-вующих разделах, особенно в разделе о границе, это было показано, думается, с достаточной ясностью и определенностью. Обеспечение целостности территории и границ как одна из главных задач политики безопасности государства, будучи по сути своей задачей дачей геополитической, находит выражение в двух аспектах – внутрен-ним и внешнем. Защита территориальной целостности государства вхо-дит в круг его жизненно важных национальных интересом в то же время она прямо касается внешнего окружающего мира, т. е. системы госу-дарств. Уже отмечалось, что граница есть простая пауза в политико-силовых отношениях, и ею они вовсе не прекращаются границы лишь фиксируют состояние этих политико-силовых отношений на каждый данный момент. Всякое существенное изменение в них влечет за собой, как правило, изменение границ: аналогично всякое территориальное изменение в ту или другую сторону, всякое изменение границ всегда так или иначе ведет к изменениям в политико-силовых отношениях, а тем самым к большим или меньшим изменениям в распределении и балансе сил в системе отношений между государствами. За каждой границей скрываются национальные интересы государств и сложный комплекс отношений между ними. Потому-то и вся геополитика неотрывна от таких понятий, как национальные интересы государств и баланс сил в системе их взаимоотношений. В своем неразрывном единстве они со-ставляют те «три кита», на которых и держится вся проблема безопас-ности (здесь имеется в виду главным образом ее внешний аспект). Вот почему для полноты понимания связи геополитики и безопасности весьма важно хотя бы ее общих чертах затронуть проблемы националь-ного интереса и баланса сил в мировой политике. а) Геополитика и национальные интересы Верное понимание роли национально-государственных интересов важно потому, что они в своей совокупности представляют бунд мен-тальный принцип, главный закон жизнедеятельности государства, слу-жащий целям сохранения его целостности, силы, равно как и духовно-нравственного здоровья народа. В национально-государев венных инте-ресах воплощен Разум Государства и Народа, и он состоит в верном понимании ими как собственной сущности и природы так и природы и характера внешнего окружения. В них выражена жизненная потреб-ность народа в самосохранении как культурно-исторической общности, в поддержании стабильности своих общественных и государственных институтов, в обеспечении внутренней и внешней безопасности госу-дарства. Потребность эта в свою очередь основана на геополитическом положении государства, традициях, культуре и духе его народа, на его нравственных ценностях, экономическом укладе, короче, на всем том, что составляет опору всякого государства, правительства, фундамент его внешней и внутренней пики. В таком понимании национально-государственные интересы, будучи единым и неразделимым сплавом интересов государства и общества, образуют тот «социальный цемент», который скрепляет эти части в едином образовании, носящем имя Оте-чества, Родины. Национально-государственные интересы имеют объек-тивно обусловленную природу, не зависящую в основе своей от воли и устремлений различных политических партий. Сама природа нацио-нально-государственных интересов совершенно несовместима с узко-партийной монополией на их толкование и реализацию. Главным субъ-ектом, носителем национальных интересов является государство как воплощение общего начала. Этот момент мы подчеркиваем особенно в связи с широко распространившимся у вас неолиберальным мнением, что носителями национально-государственных интересов, помимо госу-дарства, являются отдельные индивиды и общественные организации. Эта идущая с Запада невежественная посылка создает совершенно не-нужные иллюзии в области политики. Индивидуум является носителем частных, эгоистических интересов; общественные организации выра-жают групповые интересы, и только государство есть тот единственный институт, который и создан, чтобы выражать общий интерес всего со-общества и защищать его. И это верно для любого общества, для любо-го народа, для любого государства. B вопросе о национально-государственных интересах совершенно необходимо учитывать историческую преемственность, без которой вообще немыслима серьезная политическая стратегия всякого государ-ства. Национально-государственные интересы, меняясь в каких-то сво-их параметрах вместе с внутренними и внешними изменениями остают-ся в то же время сравнительно постоянной величиной в системе ценно-стей, определяющих общественное бытие любого государства и народа. Именно относительно постоянный характер национально-государственных интересов предопределяет необходимую степень пре-емственности в важнейших сферах внутренней и внешней политики. Режимы и правительства приходят и уходят, а коренные национально-государственные интересы страны остаются, играя роль доминанты в определении фундаментальных направлений не только в политике, но и во всей народной жизни. Ни одно государство, особенно столь крупное, как Россия, не может позволить себе роскошь отмахнуться от наследия прошлого, каким бы оно ни было, ибо это его прошлое, это прошлое его народа. Четкая, ясная и определенная позиция по вопросу о национально-государственных интересах страны является исходным пунктом при выработке программы действия любого серьезного правительства. Та-кая позиция служит основой определения курса действий как на бли-жайшее будущее, так и долгосрочной политической линии. Что же каса-ется России, то в условиях нарастающего общенационального кризиса твердое последовательное и бескомпромиссное отстаивание фундамен-тальных национально-государственных интересов выступает как выра-жение ответственности перед народами России, как проявление глубо-кой исторической преемственности, без которой лишены практической ценности любые планы, направленные на возрождение страны и созда-ние новой ее государственности. Национально-государственные интересы есть прямое свидетельст-во живого существования государства как полноправного суверенного субъекта политики. Суверенитет – это не просто декларация о сувере-нитете. Суверенитет един и неделим, как едина и неделима верховная власть. Суверенитет – это приоритет идеи целого над его составными частями и функциями. Без единой и неделимой Государственной Воли не может быть и единого национального интереса. Такой суверенитет предполагает существование общего Центра, обладающего всеми раз-новидностями власти и прежде всего исключительным правом на осу-ществление внешней политики, на руководство едиными вооруженны-ми силами, на создание единой финансовой системы. Подлинная суве-ренная государственная власть в каждом необходимом случае, где ком-прометируется существование целого, будь то внутри или вовне, долж-на иметь мужество действовать решительно и бескомпромиссно, по-скольку в этом случае она действует во имя национальных интересов, выше которых нет ничего. Специфика национальных интересов государств во многом обу-словлена их геополитическим положением. Это хорошо видно на при-мере России. Ее положение на карте мира наложило отпечаток на всю российскую историю, на особенности становления России как особой социально-этнической общности, на особенности обеспечения безопас-ности страны. Необходимость традиционно сильной центральной вла-сти подкреплялась тем, что неоднородное по своему национально-этническому составу население России было разбросано на огромных пространствах российской территории – от Прибалтики и Черного моря до Тихого океана. Имея слабое социальное и экономическое сцепление, оно сделалось единым народом, то есть определенной исторической общностью, только благодаря сильному централизованному государст-ву, без которого над ним постоянно витала угроза внешнего порабоще-ния, угроза превращения в простой этнический материал, превращения из субъекта истории в ее объект. Процесс такого превращения происхо-дит в настоящее время, и прежде всего вследствие развала государства. Из геополитических и иных особенностей развития России и берет на-чало объективная потребность в сильном государстве, способном быть не только основой и гарантом внутренней и внешней безопасности, но и гарантом сохранения народа. Сильная державная Россия есть один из краеугольных камней не только в фундаменте ее внутренней общест-венной жизни, но и в фундаменте глобальной системы международных отношений. Без сильного государства все рассыпается, без него все не-прочно и ничто не может удержаться и закрепиться; без него повсюду начинает брать верх откровенное и наглое зло, добивающее те немногие права и свободы, которые предоставлялись людям. Потребность в скорейшем укреплении российской государственно-сти диктуется и внешнеполитическими обстоятельствами. Хотя нынеш-ний мир во многом меняется, но принципы отношений между государ-ствами измениться не могут: они остаются сегодня теми же, что были и сто, и двести, и более лет назад. В их фундаменте лежат сила государств и основанный на ней баланс сил. Это – закон политики Сегодняшние события вокруг России лишний раз подтверждают его незыблемость: отношение к ней со стороны внешнего мира совершенно точно соизме-ряется с ослаблением ее силы и роли в мировом балансе сил. В современном разделенном, сложном и полном противоречий ми-ре нельзя стать чем-то, нельзя занять в нем достойное место и играть должную роль, пользоваться авторитетом и проводить независимую и достойную великого народа и государства внешнюю политику без опо-ры главным образом на собственные силы, собственные внутренние ресурсы как материальные, так и нравственные. Это полностью отно-сится к России. Если она и впрямь желает остаться великой державой, то иного пути, чем путь независимого от чужих и чуждых для нее инте-ресов развития у нее нет. Западу нет никакого резона помогать разви-тию российского потенциала. Его более всего устраивает, чтобы Россия пребывала в нынешнем перманентно расслабленном состоянии, не опускаясь, быть может, ниже, но и не подымаясь. Думается, не ошибемся, сказав, что национально-государственные интересы России сегодня, как никогда, быть может, прежде, должны исходить из задачи организации ею своих внутренних ресурсов в целях обеспечения независимости и безопасности, предотвращения распада на многие псевдосуверенные образования, сохранения единого народа, его культуры, его нравственных ценностей, создания современной, единой и сильной народной армии. Самая иллюзорная и опасная вещь – пола-гаться в этом жизненно важном вопросе на других, тем более на Запад, но все времена мечтавший об ослаблении России, о превращении ее во второстепенное, зависимое от него государство. б) Геополитика и баланс сил Как уже говорилось, территориальные переделы в мире или в от-дельном регионе, изменения границ, особенно изменения насильствен-ные, распад или образование новых государств, союзов или коалиций, интеграционные и дезинтеграционные процессы во всех случаях поро-ждают проблему баланса сил. Что же это такое – баланс сил? Принцип баланса сил как неписаное руководство к действию госу-дарств на международной арене берет свое начало с самых древних времен. Где и когда государства были вовлечены в борьбу за власть и влияние, гам и тогда отношения между ними строились на основе ба-ланса сил. Неизвестна ни одна система государств, где бы он не девст-вовал. Впрочем, данное утверждение излишне, потому что система го-сударств без действия в ней закона равновесия, а тем самым и баланса сил, попросту немыслима. Всякое отдельное государство, будучи отно-сительно независимой единицей, обладающей к тому же свободой воли, если не встречает перед собой никаких препятствий, естественно стре-мится к расширению своей власти и влияния на такую большую терри-торию, какую оно способно захватить и какой способно действенно управлять. На практике, однако, препятствия возникают обязательно в лице других государств, также стремящихся к расширению своего влияния. Следствием этого является столкновение различных интересов и устремлений, в котором решающую роль играет сила государства. Поскольку сила государства есть величина сравнительная, всякое при-бавление в силе одного государства ведет к относительному уменьше-нию в силе его соперников. Сама сила государств меняется в зависимо-сти от многих причин и меняется к тому же неравномерно и во времени, и в пространстве («закон неравномерного развития государств»). По этой причине в каждой системе государств неизбежно возникают отно-шения в рамках действия принципа баланса сил. Когда бы и где бы два и более государства ни вступали в контакт друг с другом, тут же появ-ляются необходимые условия для его действия. Предположим, что име-ется система из трех государств А, В и С. Ясно, что увеличение силы любою из них будет иметь следствием относительное уменьшение силы двух других. Если, скажем, А завоевывает государство В или лишает его части территории, то эти действия немедленно окажут неблагоприятное воздействие на государство С, так как А увеличило теперь свою мощь за счет В и находится в лучшем, чем прежде, положении, чтобы навязать свою волю и С. Если руководство государства С достаточно разумно, оно должно предвидеть такой результат и прийти на помощь В против А не потому, что испытывает к нему симпатию или заботится о его буду-щем, но имея в виду собственный интерес – не допустить опасного для себя усиления могущества А. В сложившейся ситуации В и С имеют общий интерес в противодействии А, поскольку каждое ил них понима-ет, что всякое увеличение мощи А создаст потенциальную угрозу его собственному существованию и независимости. Говоря в общем, каж-дая единица в этой гипотетической системе государств неизбежно будет стремиться бросить свой вес в пользу одной из двух других, кому угро-жает опасность со стороны третьей. Если этот принцип последовательно соблюдается всеми тремя государствами, то ни одно из них не сможет нанести ущерб другому и все сохранят свою независимость. Поэтому в своей элементарной форме принцип баланса сил служит не столько то-му, чтобы сохранить мир или способствовать международному взаимо-пониманию, сколько сохранению независимости каждой единицы в сис-теме государств путем недопущения увеличения мощи любого из них до таких пределов, когда она начинает угрожать остальным. Издавна многие политические мыслители пытались выяснить суть отношений между государствами, познать закономерности, лежащие в основе их развития, и этим путем определить возможности поддержа-ния в системе государств, почти непрерывно потрясаемой войнами, сравнительно надежной безопасности. Все попытки и усилия дали ре-зультат более чем скромный: и мире, который состоит из суверенных государств, преследующих свои интересы, и где движущей силой явля-ется стремление к преобладанию, сохранить мир и надежную безопас-ность можно только с помощью двух способов. Один из них – поддер-жание баланса сил, второй – создание обязывающих международных органов (нечто вроде мирового правительства) с теми же примерно пра-вами, что и правительства внутри государств. Второй способ утопичен; первый, хотя и весьма ненадежен, остается пока единственным. В этот более чем скромный вывод не смогли внести обнадеживаю-щих элементов ни мощный всплеск теоретических исследований меж-дународных отношений, начавшийся после Второй мировой войны, ни привлечение к исследованиям новейших методов с использованием вы-числительной техники. Мысль, в общей форме высказанная еще в X в. до н.э. греческим историком Фукидидом, что скрытой причиной войны является рост мощи одного из участников международных отношений, вызывающий нарушение сложившегося равновесия, остается истиной и поныне. Известный американский исследователь международных от-ношении Роберт Гилпин в своей работе «Война и изменения в мировой политике» рефреном проводил мысль, что функциональная основа жиз-недеятельности системы международных отношений существенно не изменилась на протяжении веков и что ей присуща преемственность базовых ее черт. История Фукидида, по мнению Гилпина, дает возмож-ность понять суть действия механизма нынешних международных от-ношений с той же глубиной, с какой она раскрывала механизм отноше-ний той далекой эпохи, когда она написана. «Можно вполне допустить, – считает он, – что если бы Фукидид чудом оказался среди нас, он (по-сле недолгого ознакомления с нынешними географией, экономикой и технологией) не встретил бы затруднений и понимании силовой борьбы нашего времени». И затем Гилпин ставит два вопроса: «...знает ли со-временный исследователь международных отношений нечто такое, чего бы не знали о поведении государств Фукидид и его соотечественники? Какой совет могли бы сегодняшние исследователи дать древним грекам, который помог бы им избежать великой войны, уничтожившей их ци-вилизацию?» Как это ни покажется удивительным, мы действительно не в состоянии ответить на поставленные вопросы, по крайней мере более исчерпывающим образом, чем на них отвечали сами древние греки. Это связано не только с тем, что наши познания о природе международных отношений не обогатились существенно с той поры, и не только с тем, что это эти отношения мало изменились в своем функционировании; мы, к сожалению, в своей гордыне нередко игнорируем то ценное, что суме-ли понять наши предшественники. В полной мере это относится и к по-нятию баланса сил. Многие, не удосужившись даже элементарно вник-нуть в его суть, легкомысленно отбрасывают его в сторону, пытаясь заменить ничего не значащими словами вроде «баланса интересов», «приоритета общечеловеческих ценностей», и прочими абстракциями. И сегодня, как это ни печально, после тяжелого и кровавого опыта всех прошлых и современных войн приходится повторять простейшие исти-ны, к которым человечество пришло еще на заре своего существования и которые никак не может постичь нынешний морализирующий идеа-лист, чей политико-интеллектуальный багаж нередко заключается в нескольких тощих моральных сентенциях.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Геополитика и безопасность» з дисципліни «Геополітика»
