Первый, кто радикально порвал с умозрительной геологией, был эдинбургский врач Геттон, близкий приятель Блэка и один из членов блестящей плеяды ученых и философов, превративших свой родной город в Северные Афины (стр. 294). В своем труде «Теория земли» (1795) Геттон высказал мысль, здравый смысл которой делал ее революционной, а именно—что геологические явления представляют собой продукт деятельности сил, которые продолжают действовать и поныне. Из своих путешествий по стране и из своего опыта (|>ермера-практи-ка он заключил, что долины были разрезаны реками, а равнины образовались из ила, который они несли с собой и который потом затвердевал, образовав горные породы. Он также понял, что массивные, не расслоенные горные породы Артуре Сит не могли быть отложениями рек, как это утверждал ярый непту-нист Верпер (1749—1817), а были, очевидно, сложены из затвердевшей лавы какого-нибудь древнего вулкана. Эти взгляды были слишком рациональными для того, чтобы пережить реакцию против Французской революции, породившую школу геологов, сторонниками которой часто бывали члены монашеских орденов, повсюду выискивавшие доказательства божественного сотворения5-35; однако совершенно искоренить взгляды Геттона им так никогда и не удалось. Успех полевой геологии был обусловлен скорее опытом рытья каналов, чем узкими и в высшей степени локализованными профессиональными знаниями шахтеров. Уильям Смит (1769—1839), инспектор-практик, работавший на строительстве каналов, понял в процессе своей работы, что на всем пространстве Южной Англии слон, или пласты, земли лежали один на другом неизменными свитами, и он потратил большую часть своей жизни, нанося их выходы на первые геологические карты.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Геттон и здравый смысл» з дисципліни «Наука в історії суспільства»
