ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ (СОЦИАЛЬНО-СИМВОЛИЧЕСКИЙ) И ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЙ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ СЕМЬИ
Микросоциология семьи не может ограничиться лишь методами исследования семейной динамики и структуры — как правило, в этих координатах изучаются бракоразводные и репродуктивные виды поведения, а весь анализ сводится к инструментальному определению результатов семейного поведения. Структурная ось микросоциологии семьи связана с инструментальным выяснением статуса семьи среди групп микросреды, социальной принадлежности личности. Положение института семьи в обществе, среди других социальных институтов — это структурный аспект макросоциологии семьи. К нему относится также социокультурная динамика — межпоколенная трансляция семейных норм и традиций. Динамическое измерение семейного цикла и межличностного «климата» столь же инструментально, как и анализ динамики семейного поведения. Само по себе обращение к исследованию семейных процессов НЕ ведет к постановке задач феноменологического характера. Поэтому возникает необходимость выделения самостоятельной оси микроисследования семьи, введения новой социально-символической координаты, направленной не на выяснение того, что делают участ- 16 ники семейной драмы и к каким это ведет последствиям, а как они сами себе объясняют смысл происходящего, каково их понимание — пусть алогичное, непоследовательное, иллюзорное — всего того, что составляет мир семьи. Субъективные представления и мнения каждого семейного Я важны сами по себе, но еще более как часть семейного МЫ. Знания о них нужны не только для уразумения причин тех или иных действий, а прежде всего для проникновения в смысл, придаваемый этим действиям их участниками. Ориентация на подобное изучение этого смысла оказывается еще одной составной частью предмета микросоциологии семьи. Следовательно, «понимающую» социологию семьи можно рассматривать как автономную область, использующую специальные методы расшифровки внутрисемейной символики. Разумеется, символические системы при всей их устойчивости и инерционности изменяются с течением времени, причем символические конструкции имеют разную длительность существования. Как известно, символика родственных отношений, например, сохраняется столетиями и, может быть, тысячелетиями. Она отстает от изменений практической жизни семьи — так нынешняя однодетность элиминирует многие из родственных уз. Тем не менее, символическая система родства продолжает существовать вопреки фактическому устранению двоюродных и прочих отношений. Динамическое измерение сугубо инструментально — выясняет все обстоятельства, ведущие к конечному результату. Это заметнее всего при изучении семейного поведения и событий жизненного цикла семьи. Фактически схема осуществления семейного цикла и регуляции поведения членов семьи нацелена на достижение определенного результата и представляет собой технологию приведения в действие необходимых для этого средств. Поэтому иногда социальное поведение называют целеустремленным или целенаправленным7. Структурное измерение семьи столь же инструментально, т. к. результаты семейного поведения отдельных семей складываются в тенденции, фиксируемые статистикой браков, разводов и всех событий семейного цикла. Семейная структура — это своеобразная «фамилиография» (по аналогии с социографией), описывающая в данный момент «поперечный срез» строения системы социально-семейного действия "См.. Наумова Н. Ф О системном описании целенаправленного повеления человека. Системные исследования: методологические проблемы Ежегодник, 1979. М., 1980. С 230-241 Она же: Психологические механизмы свободного выбора Системные исследования: методологические проблемы. Ежегодник, 1983. М , 1983. С. 197-221. См. также. Акофф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах. М., 1974. 17 или же семейного поведения. Семейная структура пересекается с демографической структурой, поэтому часто в социологических исследованиях под рубрикой «социально-демографические данные» фигурируют переменные пола, возраста, семейного состояния, этнического статуса, профессиональной занятости, квалификации, образования и др Системный подход позволяет объединить при микросоциологическом изучении семьи структуру и динамику семейного поведения, точно так же как в макросоциологии совмещаются аналитические системы социального действия и социальной структуры. Инструментальный характер системного конструирования социальной реальности прозрачен оперирование переменными действий или процессов позволяет объяснить изменения структуры. В свою очередь, оперирование переменными структуры показывает, как складываются результаты действий и тенденции наблюдаемых процессов. Взаимосвязь динамики и структуры в системе микросоциологии налицо, поэтому нельзя не согласиться с утверждением ряда ученых об искусственном, «вымышленном» противопоставлении, говоря словами французского социолога П. Бурдье, друг другу «структуралистской» и «интеракционистской» точек зрения (см схему 1.1) Интересен в связи с этим пример демографии, где взаимное влияние процессов рождаемости и смертности на демографическую структуру по полу, возрасту и семейному состоянию нашло отражение в разработке целого ряда математико-статистических показателей и моделей, особенно моделей режима воспроизводства населения. Многие коэффициенты рождаемости определяются под воздействием структуры населения, и демографы ломают голову, как «очистить» измерение интенсивности процессов рождаемости от «искажающих» воздействий структуры. Например, рост общего коэффициента рождаемости может быть связан с увеличением числа браков или снижением возраста матери в момент рождения первенца при неизменной интенсивности рождаемости Формальная демография, совершенствуя математике-статистические методы исследования взаимообусловленности переменных демографических процессов и переменных структуры, «выжимает» из инструментального подхода все мыслимое и немыслимое, являя собой идеал для позитивистски ориентированных социологов. Скрупулезно оттачивая свои измерительные инструменты, формалисты-демографы ограничивают демографию описанием взаимосвязей между структурными и динамическими переменными и поэтому обречены заимствовать объяснения корреляций между индексами динамики и структуры населения лишь из здравого смысла. Если, по их признаниям, условность демографических показателей не позволяет точ-
но сказать, снижается рождаемость или повышается, высока или низка разводимость, сколько семье достаточно иметь детей, чтобы считать репродуктивную функцию выполненной, тогда и в самом деле придется для объяснения демографических явлений брать теорию взаймы или напрокат у собратьев-экономистов, или у биологов, или даже у физиков, любознательно распространяющих законы термодинамики на браки и разводы5. Прибегая же к обиходным стереотипам (типа «браки заключаются по любви», «алкоголизм — причина разводов», »рождаемость снижается из-за ухудшения условий жизни», «многодетность — признак бескультурья»), формалисты-демографы подменяют научное изучение человеческого поведения фольклорным. Разумеется, дело не в отдельных демографах. Здесь поучительный урок: нельзя в социальной науке, даже самой «точной» (т. е. наиболее математически оснащенной), вывести за пределы ее предмета все, что не фиксируется статистическим учетом и переписями населения. Нельзя вынести за скобки «строгой научности» все предметно — либо в числовой форме — неосязаемое и именуемое социальным действием или поведением (и их элементами). Нельзя ограничить изложение демографических сюжетов и предмета демографии в социальных науках — социологии, психологии, истории — одними описаниями «объективных фактов»: рождений, браков, разводов, смертей, распределения людей по полу, возрасту и др. Реальность этих житейских событий вовсе не «самоочевидна». Подобные «факты» — итог обыденной типизации, осуществленной в соответствии со здравым смыслом и принятой на веру формальными демографами в качестве «объективной реальности», т. е. такой, где демографические явления представляют собой «как всем известно» то, что они есть «на самом деле». А есть обычно всего-навсего личный опыт семейного жития-бытия, который подспудно диктует каждому повседневные интерпретации «причин» снижения числа детей, повседневную классификацию (типизацию, категоризацию) окружающего мира по внешне осязаемым фактам рождений, браков и т. д. Возникает задача — исследовать работу самого здравого смысла по конструированию общежитейских интерпретаций демографической реальнос- 8 См уже ставшие историческими примеры «вторжения» физиков в социологию семьи и демографию. Литературная газета. 1976. № 37. Статья Наана Г. «Он, она и второй закон термодинамики»; см. также упоминание о «демографических» прогнозах астрономов Ф, Хойла и др. в книге Салливана У «Мы не одни». М., 1967. С. 335. Любопытно, что Ф. Хойл, игнорируя научные данные о распространении контрацепции и абортов, предрекает человечеству еще 5000 лет мучений от «перенаселенности», пока люди не научатся подавлять свой «инстинкт размножения». 20 ти, которые на поверку оказываются скрытыми, латентными обоснованиями лишь личного опыта. На это в свое время обратил внимание английский социолог- феноменолог Д. Уолш: «Обычно характеристики явлений, исследуемых демографией (возрастная структура, размер семьи, миграция, численность населения), представляются так, будто это строго объективные данные. Однако анализ показывает, что и для их объяснения необходима интерпретация связанных с ними социальных значений»9. Другими словами, мало включить в анализ человеческое поведение, ведущее к внешним результатам, фиксируемым статистикой. Современная методология требует учесть и «внутренние» результаты: изменение мнений, мотивов, установок, ценностных ориентации, причем не только в инструментальном аспекте достижения цели или удовлетворения потребности. Было бы неверно ограничивать микрообъект исследования семьи лишь структурой и динамикой ее жизненного цикла, межличностных отношений, семейного поведения, поскольку поведенческие регуляторы — мотивы и установки — нельзя рассматривать только как части механизма, как шестеренки технологии по производству действий. Пример с формальной демографией показал недостаточность рассмотрения демографических явлений изолированно от контекста познания, как бы существующих независимо, «объективно», «реально», т. е. якобы в отрыве от представлений о них, в том числе представлений общежитейского толка. Важно не упустить из поля зрения при изучении такого микрообъекта, как семья, внеинструментальный аспект семейной жизнедеятельности, обыденные интерпретации семейной реальности.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ (СОЦИАЛЬНО-СИМВОЛИЧЕСКИЙ) И ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЙ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ СЕМЬИ» з дисципліни «Мікросоціологія сім'ї»
