Принцип самоопределения, как и гражданский национализм, появился во времена Великой французской революции. Тогда он имел смысл народного суверенитета. Но впоследствии под ним стали понимать право народа либо на выбор своего статуса (той или другой меры автономии) внутри полиэтнического государства, либо на образование собственного государства. Интерпретация понятия <самоопределение> сталкивается с целым рядом трудностей. Прежде всего по-разному истолковывается тот объект, которому, как предполагается, должно быть предоставлено право на самоопределение. Обычно, когда идет речь о реализации права на самоопределение, обращаются к таким международным документам, как Резолюция Генеральной Ассамблеи ОНН 2625 (XXV) от 24.10.1970 г. о принципах международного права, в которой сформулирован принцип <равноправия и самоопределения народов>, <Международный пакт о гражданских и политических правах> и <Пакт об экономических, социальных и культурных правах>. Обращаются также к статье 1 Устава ООН, в которой записано: <Все народы имеют право на самоопределение... 2. Все народы для достижения своих целей могут свободно распоряжаться своими ресурсами... 3. Все участвующие в настоящем Пакте государства... должны в соответствии с положениями Устава Организации Объединенных Наций поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право>. Но что имеется в виду под общностью, которая обладает этими правами? Народ может рассматриваться и как нация в этнокультурном значении, и как гражданское сообщество, т.е. смешанное в национальном отношении население территории, или как государственное образование. По этому поводу идут дискуссии. В период распада СССР не всегда было ясно, от имени кого происходило самоопределение постсоветских государств. Только Россия объявила свой суверенитет от имени <многонационального народа>, тогда как в большинстве других бывших союзных республик инициатива исходила от титульной этнонации. Лишь впоследствии в Литве, на Украине и в Казахстане заговорили о гражданской нации, а в самое последнее время заявляют о гражданской нации в Латвии и Эстонии. Таким образом, первое противоречие, возникающее в связи с правом на самоопределение, - это противоречие между этническими, гражданскими и административно-территориальными интерпретациями субъекта самого права. Второе противоречие - противоречие между правом народов на самоопределение и принципом неприкосновенности, целостности государства (гарантированным Хельсинским соглашением 1975 г.). Ряд идеологов в Центре обращали внимание на то, что приведенные международные документы принимались в связи с деколонизацией, и вне ситуации деколонизации применение принципа самоопределения приходит в противоречие с принципом неприкосновенности границ. Как пишет В.А. Тишков, <самоопределение допускается только в контексте деколонизации и только для народов как территориальных сообществ, а не этнических общностей>**. Но те, кто борется за самоопределение, с такой трактовкой не согласны. Это касается всех - от франкоканадцев, ирландцев" до сторонников самоопределения в Российской Федерации. Ситуация каждый раз осложняется тем, что нет единых представлений об условиях, основаниях и критериях для реализации требований самоопределения. Для государств на постсоветском пространстве имели значение два обстоятельства: во-первых, декларативное, но часто повторявшееся положение о праве наций на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства, которое содержалось и в программе КПСС, и в тексте Конституции СССР; и во-вторых, ситуация на начальных этапах трансформации тоталитарного общества, когда демократия вообще воспринималась общественностью по преимуществу эмоционально и интерпретировалась как свобода, равенство. При таком подходе сама демократизация поставила под сомнение легитимность полиэт 46 нического государства, основанного на несвободном, недобровольном выборе народами государственного устройства. Равноправие, самоопределение народов как право на свободу решать свою судьбу имело тогда достаточно широкую общественную поддержку. Собственно идеи самоопределения и могут быть реализованы в условиях демократизации. Поэтому не случайно проблемы эти встали после начала перестройки. <Националы выступают за демократию в той мере, в какой она предоставляет народам свободу, писал государственный советник Президента Татарстана Р. Хакимов. - Для народа, не имеющего национальных прав, демократия бессмысленна. Поэтому для любого народа демократия начинается с самоопределения>*". Союзные республики СССР реализовали право на самоопределение, однако это не значит, что они готовы предоставить такие же права другим народам, живущим на их территории. Об этом красноречиво говорит опыт Абхазии и Южной Осетии в Грузии. Республики Российской Федерации также самоопределились в той форме, в какой это соответствовало возможностям каждой из них. Подводя итоги, можно констатировать, что существуют три подхода к праву наций на самоопределение. 1. Признать это право устаревшим или ошибочным. В качестве основного аргумента при таком подходе называется угроза стабильности международной политической системе, целостности суверенных государств - субъектов международного сообщества. 2. Признать фундаментальность данного права и его приоритет по сравнению с суверенитетом государств. 3. Искать новые консенсусные подходы. Наиболее рациональные идеи в подходах таковы а) признание того, что отделение не должно обладать приоритетностью по сравнению с другими вариантами самоопределения (федерализмом, культурной автономией, территориальной автономией); б) сохранение государственных структур <не означает, что концепция государственного суверенитета не может быть изменена>*' (возможность частичной передачи власти подгосударственным, надгосударственным, международным структурам); в) в случае, если самоопределение народа представляет очевидную опасность для жизненных интересов других народов, оно может быть отложено, а в экстремальных случаях - отменено. Эти идеи, явившиеся результатом обсуждения, содержатся в предложениях сопредседателя неправительственной российскоамериканской группы по правам человека Э. Клайна. Важно подчеркнуть два момента: прежде всего самоопределение не обязательно означает образование независимого государства, возможны разные формы его реализации, и, кроме того, гибкость понимания права на самоопределение должна быть соотнесена с утверждающейся в политологии вариативностью понимания суверенитета (разделенный, частичный, функциональный суверенитет). Это делает возможным не интерпретировать каждую попытку самоопределения как сецессию, отделение, как нарушение целостности государства. Раскрыть содержание, тип национализма необходимо для понимания причин межэтнических, этнополитических конфликтов, для выявления скрытых пружин, регулирующих межэтнические отношения в каждом регионе.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Право на самоопределение» з дисципліни «Етносоціологія»
