Социология имеет дело с религией как с уже сложившимся и определившим свои границы социальным институтом, имеющим особые, только ему присущие содер-жание и соответствующий функции. Если социология стремится понять религию исхо-дя из явлений социальной жизни, находящихся по ту сторону всякой религии, то такой подход должен быть дополнен, полагает Г. Зиммель, выявлением того, что он называет "зачатками" религии, ростков того, что в качестве "религии" обрело самостоятельность и завершенность: "Я не думаю, что религиозные чувства и импульсы выражаются толь-ко в религии, более того, полагаю, что они выражаются во множестве связей, как некий элемент, действующий при самых разных обстоятельствах. Религия как самостоятель-ное жизненное содержание, как вполне самозамкнутая сфера только и состоит в изоля-ции этого элемента" [4, с. 619]. И важно найти, где во взаимодействиях между людьми возникают эти фрагменты, ростки, из которых вырастает религия, складывающаяся в самостоятельный, делающий эти фрагменты своим особым содержанием институт. Любая дефиниция религии, берущая ее только в "готовой", сформировавшейся уже форме, неизбежно подводит, по мнению Г. Зиммеля, к предположению о надэмпириче-ском и надмирном характере ее содержания. Эти "ростки" образуют "религию до рели-гии" и помогают понять "земные" истоки уже зрелой религии в качестве формы и спо-соба социальной жизни. Зиммель указывает, что самые многообразные отношения между людьми содер-жат в себе элемент религиозного: "Отношение дитяти к своим родителям, отношение патриота-энтузиаста к своему отечеству или энтузиаста-космополита ко всему челове-честву, отношение рабочего к своему поднимающемуся классу или гордого благород-ным происхождением феодала к своему сословию; отношение подчиненного к своему господину, его гипнотической силе, и на-стоящего солдата к своей армии - все эти отношения с их бесконечно многообразным содержанием, будучи рассмотрены со стороны формально-психической, могут иметь один общий тон, который необходимо будет называться религиозным. Всякая религи-озность содержит своеобразную смесь бескорыстной самоотдачи и эвдемонистского вожделения, смирения и возвышения, чувственной непосредственности и бесчувствен-ной абстракции; тем самым возникает определенная степень напряжения чувства, спе-цифическая интимность и прочность внутреннего отношения,
87 встроенность объекта в некий высший порядок, который он, однако, одновре-менно воспринимает как нечто глубоко интимное и личное... Этот религиозный момент содержится в названных выше и многих других взаимоотношениях, он сообщает им такой оттенок, который отличает их от отношений, основанных только на чистом эго-изме или чистом внушении, или чисто внешних, или даже чисто моральных силах" [4, с. 620-621]. В разных социальных контекстах и на разных стадиях развития таких взаимоот-ношений то содержание, которое прежде религии и после нее несут другие формы от-ношений между людьми (нравы, право или свободная нравственность отдельного чело-века), в какой-то период принимает форму религиозного отношения - подобно тому, как законодательство может когда-то обнаруживать теократический характер и полно-стью находиться под религиозной санкцией, а в других обстоятельствах оно гарантиро-вано государственной властью или нравами. Важно, что во всех таких случаях речь идет об отношениях между людьми и происходит как бы только изменение "агрегатно-го состояния" этих отношений, когда чисто конвенциональное состояние переходит в религиозное, религиозное - в правовое, правовое - в состояние свободной нравственно-сти. Таким образом, заключает Зиммель, "всю историю общественной жизни прони-зывает этот процесс: непосредственные взаимоопределения индивидов, с которых на-чинается их совместная жизнь, вырастают в обособленные самостоятельные органы. Так из тех способов поведения, которые необходимы для самосохранения группы, воз-никает, с одной стороны - право, которое их кодифицирует, а с другой - сословие судей, которому, в соответствии с разделением труда, приходится его применять... Сходным образом дело, видимо, обстоит и с религией. Индивид в сообществе относится к другим или к совокупности описанным выше образом, его отношение к ним имеет характер-ную степень возвышенности, самоотдачи, жертвенности, интимности. С одной сторо-ны, отсюда может развиться идеальное содержание: боги - хранители такого рода от-ношений, выступающие как возбудители такого рода состояний души, существом сво-им как бы представляющие в обособленности то, что прежде было лишь формой отно-шений, существовало лишь в сплаве с более реальными жизненными содержаниями. И этот комплекс идей и представлений фантазии теперь обретает в священниках как бы свой исполнительный орган и, в соответствии с разделением труда, особого носителя (как право обретает своих носителей в судьях, а ин-
88 тересы познания - в сословии ученых). Если только религия превратилась в не-что самостоятельное и субстанциальное, то она тогда уже оказывает обратное воздей-ствие на психические взаимоотношения людей, окрашивая их в свои тона, так что те-перь они осознаются как религиозные и именно так и называются. Тем самым, однако, она только возвращает им то, чем сама она была изначально им обязана. И можно, на-верное, сказать, что религиозные представления, часто столь диковинные и непонят-ные, никогда бы не стали столь могущественны в человеческих взаимоотношениях, если бы они не были всего лишь формулой или воплощением уже прежде существо-вавших форм взаимоотношений, для которых сознание еще не нашло более подходя-щего выражения" [4, с. 622-623].
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Религиозность и религия: Г. Зиммель» з дисципліни «Соціологія релігії»
