Смертной казнью называют лишение жизни человека государством в соответствии с законом после вынесения смертного приговора компетентным судом. В странах, где смертная казнь не отменена, смертный приговор может быть вынесен за наиболее серьезные, согласно закону, преступления. Что такое смертная казнь с теоретической точки зрения? Это не ветхозаветное воздаяние, поскольку казнят отнюдь не всех убийц, даже приговоренных к смерти. По той же причине смертную казнь трудно назвать безупречным правовым институтом, ибо в основе права — равенство всех перед законом. Смертная казнь не является превентивным средством, поскольку она бессильна остановить преступность. В традиционном обществе помимо своей главной функции, а именно: защищать законопослушное население от преступников, покушающихся на жизнь граждан, смертная казнь выполняла и ритуальную функцию. Казнь — это жертвоприношение, символическое действо для успокоения возбужденных народных масс. Поэтому народ не протестовал против казней — ни при Иване Грозном, ни при Робеспьере, ни при Сталине. Как в социологическом, так и в нравственно-этическом смысле смертная казнь имеет два аспекта, которые трудно и даже невозможно совместить. Во- 973 первых, легальное убийство человека, пусть и преступника, отнимает у него не только последний шанс исправиться, но и лишает его главного, что у него есть, — жизни; в этом смысле институт смертной казни надо отнести к сфере социальных деформаций. Во-вторых, смертная казнь выступает высшей мерой наказания за покушение на жизнь другого человека, который с точки зрения общества является более ценным существом как законопослушный гражданин, работающий на благо своего государства и им же, государством, защищаемый. В этом смысле смертная казнь должна расцениваться как средство выправления социальной деформации, иными словами, как способ восстановления общественного порядка ценой потери жизни одного из членов общества. В том и другом случае смертную казнь можно назвать экстремальной мерой, применяющейся к экстремальным ситуациям, которые связаны с одним и тем же — с высшей ценностью общества — человеческой жизнью. Социокультурный прогресс, как считают некоторые антропологи, начался с того момента, когда древние неандертальцы стали хоронить умерших либо убитых сородичей. Следующим эволюционным шагом надо признать отказ от каннибализма — поедания представителей своего рода. В том же эволюционном ряду стоит отказ от практики жертвоприношений, существовавшей многие тысячи лет. С социологической точки зрения, человеческое жертвоприношение — это культурная практика умилостивления высших сил, просьба о снисхождении, полученном ценой уничтожения человеческого существа. Речь идет о том, что социальное или природное благо, например дождь, необходимый для сельскохозяйственных растений, нужное всему коллективу, достигается путем убийства одного из членов этого коллектива, причем не всегда самого худшего. Пожалуй, согласно подобной логике, следующим шагом социального прогресса можно было бы считать отмену смертной казни, которая стала правовой нормой мирового сообщества совсем недавно — в конце XX в. Но многие страны, в том числе считающиеся весьма прогрессивными, не спешат совершить новый эволюционный скачок. Действительно, в 2003 г. смертная казнь не применялась в 97 странах. Правда, на деле лишь 55 государств формально отменили смертную казнь (в том числе Германия, Франция, скандинавские страны). Напомним, что на Земле существует около 200 стран. В 18 из них смертная казнь применяется только для воинских преступлений или в условиях чрезвычайного положения (например, в Великобритании, Израиле, Швейцарии, Италии, Аргентине, Мексике). В 27 государствах смертная казнь не применяется, хотя она присутствует в уголовных кодексах этих стран (в частности, Греция, Ирландия). Около половины отменивших смертную казнь — это миниатюрные государства типа Монако, Сан-Марино, Соломоновых островов. Среди сохранивших смертную казнь — Китай, Индия, США, Россия, весь исламский мир (кроме Бахрейна и Брунея) и почти все страны Африки. Таким образом, законы, карающие смертью, приняты в большинстве государств, где живет подавляющее большинство населения планеты. Более конкретно статистика распространения института смертной казни выглядит так. К началу 1990-х гг. 35 стран отказались от применения 974 смертной казни, исключив ее из уголовного законодательства. Первыми в начале XX в. это сделали две латиноамериканские страны — Эквадор и Уругвай соответственно в 1906 и 1907 гг. Отмена чрезвычайных мер наказания привела к росту потока эмигрантов в Южную Америку. Среди них было немало преступников, бежавших от возмездия из нацистской Германии после ее поражения. В отношении к смертной казни все государства можно разделить на следующие: ♦ 35 государств, законодательство которых не предусматривает смертную казнь ни за какие преступления (Австрия, Германия, Дания, Ирландия, Нидерланды, Норвегия, Португалия, Франция, Швеция, Австралия, ряд латиноамериканских стран); ♦ 18 государств, где смертная казнь может быть применена лишь при особых обстоятельствах, например в военное время (Аргентина, Бразилия, Великобритания, Израиль, Испания, Канада, Мексика, Новая Зеландия, Швейцария и т.д.); ♦ 27 государств и территорий, где смертная казнь предусматривается в законодательстве, но не применяется на практике в течение последних 10 лет и более (Бельгия, Боливия, Греция и др.); ♦ Более 100 государств, которые применяют смертную казнь за общеуголовные преступления. К их числу принадлежат республики бывшего СССР, бывшие социалистические страны, большинство штатов США, ряд азиатских стран, группа африканских государств, все арабские государства (кроме Бахрейна и Брунея).
Наиболее яркий пример государственного гуманизма представляет Англия. Последний раз там казнили преступника в 1820 г. Однако отменить казнь — вовсе не означает отпустить на волю осужденного. Альтернатива смертной казни — пожизненное заключение. В 1992 г. оно снова появилось и в России после почти 100-летнего перерыва. Можно отметить еще одну важную тенденцию: даже в конце XX в. 21 государство исходя из необходимости защиты собственной национальной безопасности расширило перечень преступлений, караемых смертной казнью (шпионаж, предательство, контрреволюционная, а в некоторых странах, напротив, революционная деятельность); 13 стран применяют смертную казнь за терроризм (Египет, Кувейт, Япония и др.), 21 государство — за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Практически повсеместно смертью караются убийство при отягчающих обстоятельствах, государственная измена и дезертирство с поля боя. Во многих странах к этому перечню добавляются политические и экономические преступления (Китай, Иран, Нигерия, Кампучия), супружеская неверность (исламские страны и, по некоторым сведениям, КНДР), лжесвидетельство, повлекшее казнь оклеветанного (Индия, исламские страны), продажа, хранение и употребление наркотиков (Иран, Малайзия, Сингапур, Таиланд) и даже вероотступничество и вообще образ жизни, не угодный Богу (Иран, Йемен, Саудовская Аравия). 975 Исламское законодательство о смертной казни базируется на принципах нечестия и возмездия. Нечестием, или нарушением Божьей воли, считаются вероотступничество, прелюбодеяние, гомосексуализм, изнасилование, вооруженный разбой, заведомо ложное обвинение. За это полагается побивание камнями. В Иране закон оговаривает даже размер камней — они не должны быть слишком большими, чтобы смерть не наступила от одного-двух ударов, но и не такими маленькими, чтобы их нельзя было назвать камнями. При этом по иранскому закону в рамках представления о нечестии убийство людей, нанесших ущерб Пророку или святым имамам, вообще ненаказуемо. Публичные казни (или выставление тел казненных на обозрение) практикуются в некоторых исламских и африканских странах, а также в Китае. В Ливии в 1980-е гг. казни показывали по телевидению (некоторое время назад подобное было сделано в Казахстане). Публичное отсечение головы предусмотрено уголовным законом Бельгии, хотя смертная казнь там на практике не применялась1. Таким образом, тезис о том, что по пути полной отмены смертной казни идет едва ли не весь цивилизованный мир, мягко говоря, не соответствует действительности. Но определенные шаги в этом направлении предпринимаются. По данным организации «Международная амнистия», смертная казнь с 2003 г. не применяется уже в 111 государствах, но в 83 странах мира смертные приговоры по-прежнему исполняются. Так, в 2002 г. по всему миру были казнены 1526 человек и 80% из них — в Китае, Иране и США. В 2001 г. число официально казненных по всему миру было почти вдвое больше — 3048 человек. Как известно, социология рассматривает действительность сквозь призму социальных институтов и взаимоотношения социальных групп. Смертная казнь имеет отношение к тому и друго му. В списке основных социальных институтов общества, в который входят семья, производство, государство, образование и религия, смертная казнь отсутствует. Скорее всего ее следует отнести к институту государства и разместить внутри него как частный институт. Такую неосновную разновидность социальных институтов именуют еще социальными практиками. Смертная казнь — одна из древнейших социальных практик, которая использовалась человечеством с давних времен и сохранилась до наших дней. Причем к ней прибегали и прибегают до сих пор как варварские народы, так и цивилизованные, например США. Таким образом, смертная казнь не является критерием, разграничивающим примитивные и цивилизованные народы. История свидетельствует, что смертная казнь выступает постоянным фактором в обществе. Невозможно найти такой период в мировой истории, когда ее не использовали в качестве меры усмирения, устрашения, мести или справедливого воздаяния. Если в одной стране ее отменяли, то в других странах она продолжала существовать. Таким образом, смертная казнь выступает универсальной исторической практикой человечества, от которой могли отказаться отдельные страны, но не человечество в целом. Смертная казнь применяется при двух состояниях общества — мирном и военном. Поскольку одновременно одно и то же общество не может на- 1 Аистов Б. Убийство по закону. — http://goptop.narod.ru/siubi.html. 976
ходиться в обоих состояниях сразу — вести и войну, и мирную жизнь, смертная казнь выступает такой социальной практикой, которая используется в мирное и военное время, но не вместе в том и другом состоянии. В каждом из указанных состояний она выполняет разные цели, функции и задачи, причем военные и мирные цели смертной казни весьма специфичны и редко пересекаются. Если это так, то ученым необходимо очень точно описать круг задач того и другого, обычного и экстремального, способа ее применения. Подобная задача тем более важна, что всякая попытка их смешения может привести к трагическим и даже необратимым последствиям. Иначе говоря, нельзя добиваться решения мирных задач, используя методы смертной казни, предназначенные для военного времени. К сожалению, в советское время такое смешение происходило. В результате смертная казнь была обращена против мирного населения, часть представителей которого объявлялась врагами народа и на юридических основаниях уничтожалась. Россия ныне живет не в обычных, нормальных условиях. Более 30 тыс. только зарегистрированных убийств в год. И это в мирное время. Общество, переживающее экстремальный период в своей истории, имеет мирную статистику погибших от преступности людей, сопоставимую либо превышающую военную статистику. Сравнив статистику нашего мирного времени и статистику, скажем, афганской войны, можно понять: в России идет криминально-гражданская война преступных сообществ против законопослушного населения. Каждый год страна теряет столько же мирных людей, сколько она потеряла солдат за 10 лет афганской войны — 30 тыс. Часто смертная казнь является вынужденной мерой для выхода общества из кризисного состояния, т.е. такого, когда социальные институты в силу разрушения их фундамента перестают эффективно решать стоящие перед ними задачи. В кризисном состоянии бездействуют существовавшие прежде нормы, обычаи и законы: они не соблюдаются либо самим государством, либо гражданами. Состояние бездействия норм и законов так же, как их несоблюдение и сознательное уклонение от их выполнения большинством населения, в социологии называется аномией. Отечественные и зарубежные социологи сходятся во мнении о том, что нынешнее состояние российского общества следует признать аномичным. Сегодня Россия переживает период глубокого кризиса. Волна убийств и тяжких преступлений против личности захлестнула страну. Убийства — заказные, бытовые, на религиозной почве — стали частью обыденной жизни граждан. За 1990—2000 гг. общая преступность увеличилась в 3 раза. В 2001 г. зарегистрировано свыше 3 млн преступлений, остались нераскрытыми 606 тыс. преступлений, совершено более 32 тыс. убийств, около 25 тыс. тяжких телесных повреждений со смертельным исходом, более 30 тыс. человек пропали без вести. Мирных граждан безнаказанно убивают на улицах, в подъездах домов, в собственных квартирах. Убивают без разбора, хладнокровно и жестоко — детей и стариков, студентов и академиков, бизнесменов и государственных деятелей. Каждый день телевидение сообщает о гром- 977 ких убийствах, как правило, заказных, т.е. умышленных, специально спланированных и организованных заранее.
Каждый четвертый мужчина в России имеет судимость. На 100 тыс. населения приходится около 1 тыс. заключенных — это самый высокий показатель в мире. Мы занимаем первое место в мире по количеству умышленных убийств — в 2,5 раза больше, чем в США. По свидетельству статистики, число тяжких и особо тяжких преступлений против жизни, здоровья, чести и достоинства личности продолжает расти. Сегодня в стране практически нет семьи, не пострадавшей от разгула криминала, пользующегося вседозволенностью и безнаказанностью. Убийства стали привычным явлением общественной жизни. Ни одному человеку независимо от его социального статуса, профессии, благосостояния не гарантирована безопасная жизнь. В России фактически развязана внутренняя гражданская война — криминала против всего общества. В подобном, переходном состоянии общества возникает желание восстановить смертную казнь, если она была отменена, либо усилить ее воздействие на население, если прежний уровень ее применения был недостаточным. Обобщение исторических данных, а они чрезвычайно разнообразны, порой противоречивы, и поэтому с трудом поддаются систематизации, свидетельствует о том, что невозможно сделать однозначного вывода об эффективности смертной практики как частного социального института. В одних обществах смертная казнь позволяла решить поставленные задачи, в других нет; в одни исторические эпохи она оказывалась весьма эффективной, в другие нет. Таким образом, однозначного вывода о смертной казни профессиональный социолог сделать не может и не должен делать вообще. Отсюда также следует, что заблуждаются как ее односторонние защитники, так и ее непримиримые противники. Не существует универсальных рецептов применения смертной казни, как не существует никаких философских, идеологических или моральных аргументов в пользу или против смертной казни. Нет ни универсальных рецептов, ни универсальных аргументов. Все зависит от конкретных условий, менталитета народа, его традиций, состояния общества и функционирования его институтов. Если большинство факторов будут благоприятствовать введению смертной казни, например ситуация кризиса, свойственная ныне нашему обществу, авторитарные привычки народа и желание большинства населения иметь у власти сильную личность, готовность административного аппарата использовать смертную казнь ради достижения стабильности в обществе, а какой-то один фактор отсутствует либо неэффективен, введение данной меры не приведет к желаемому результату. Так уже было в истории нашей страны: в 1930-е гг. рвение репрессивных органов, желание любой ценой выполнить «план», свойственное людям истолкование любых указаний в свою пользу, их реализация на свой страх и риск привели к противоположному результату. Вместо стабильности и порядка в обществе воцарились нестабильность и страх, наряду с виновными погибли миллионы невинных. 978 Однако винить во всем исключительно смертную казнь было бы неправильно. В 1930-е гг. перегибы были во всем, и смертная казнь разделила участь всех других институтов и практик, механизмов и практических инноваций. Если ныне жить с оглядкой на мрачное прошлое, то нам никогда не удастся построить будущее, которое отличалось бы от этого прошлого. Социологическая наука утверждает, что реально существующее общество — это никогда не бывавшая реальность, которая творится на наших глазах в каждый момент времени. Это означает, что нововведения должны происходить как можно чаще независимо от того, случались они прежде или нет. Общество должно пытаться стать обществом в каждую секунду и в каждую секунду иначе, чем прежде. Но из этого вовсе не следует, что невозможно, неправильно или нельзя использовать прежний опыт, опираться на традиции и нравственные принципы. На них и надо опираться в первую очередь, измеряя моральными нормами всю текущую практику. Если бы в нашем прошлом был огромный социальный капитал, от которого нельзя отказываться, продвижение вперед медленными шагами, с оглядкой на завоеванные позиции было бы самой правильной тактикой. К сожалению, за нами только руины, если говорить о построении цивилизованного общества. Сегодня мы можем сказать: у нас ничем не связаны руки, мы начинаем историю с чистого листа, поэтому должны быть смелыми и отважными в своих начинаниях. В подобной ситуации думать о возвращении института смертной казни нас должны заставлять: 1) нравственные критерии; 2) состояние общественного мнения, настроение общества и его готовность принять ее либо не принять. Проводимые опросы (а их было немало) свидетельствуют о том, что подавляющее большинство населения высказывается положительно. Таким образом, второй фактор благоприятствует возвращению смертной казни в арсенал средств наказания. Рассмотрим первый фактор — нравственный. Каждый человек наделен свободой воли и сам делает свой выбор — встав на путь отрешения от своих обязательств перед обществом и ближними, он сам отказывает себе в праве на жизнь, он утрачивает это право. Само преступное деяние, совершенное им, лишает его этого права. Своим преступлением он исключает себя из общества, ставит себя вне его, вне людей, вне человеческих законов. Он фактически перестает быть человеком, ставя себя в род «нелюдей», «нечеловеков», к которым в принципе нельзя уже применять гуманность, распространяемую на людей. Она не может распространяться на них. Наказывая преступников, совершивших жестокие умышленные убийства, государство фактически применяет санкции к «нелюдям» — к тем существам, которые утратили право называться людьми. Государство выполняет эту функцию не только для того, чтобы восстановить справедливость, но и для того, чтобы еще раз подтвердить свою власть всем членам общества, которые должны знать, что так будет с каждым, кто нарушит право на жизнь ближнего, для того чтобы предупредить потенциального преступника: сотворя такое зло, он не останется безнаказанным. Государство вершит правосудие, приговаривая к смертной казни тех, кто совершил особо тяжкие преступления, выполняет функцию очищения об- 979 щества от подонков, нелюдей, всех тех, кто не хочет, не может жить в обществе по человеческим законам, кто мешает жить законопослушным гражданам. Это гуманно и нравственно по отношению ко всем живущим, поскольку именно таким образом государство гарантирует и обеспечивает всем гражданам безопасную жизнь.
Некоторые считают несовместимым с нравственностью то обстоятельство, что убийцы остаются в живых и на деньги налогоплательщиков, многих из которых они умертвили, содержатся в тюрьмах. Справедливее было бы те средства, которые общество тратит на обслуживание преступников, направить на содержание детских домов, приютов, интернатов, чтобы поддержать и воспитать беспризорников, сирот и помочь им стать добропорядочными гражданами. Правозащитники аргументируют мысль о недопустимости смертной казни примерно так: «Смертная казнь — это убийство, совершенное государством. Даже если тот, кого казнят, — сам убийца, то все равно его казнь остается убийством, только убийством убийцы. Даже если он серийный убийца, маньяк, террорист и на его счету десятки жертв, то казнить его нельзя, поскольку жизнь дана Богом и только он может отнять ее у него». Конечно, никто не может оспорить ценность человеческой жизни как таковой. Но, отстаивая и защищая ценность жизни убийцы, правозащитники забывают, что такой же ценностью обладала и жизнь жертвы. Почему же убийцу не смущает, что эта жизнь была дана самим Богом, почему он нарушает завет Бога и берет на себя право убивать другого человека, лишать его жизни? И почему никто из правозащитников не говорит ничего о вине убийцы? При этом правозащитники борются еще и за то, чтобы создать заключенным санаторно-курортные условия. Разве это не глумление над памятью жестоко и зверски убиенных, разве это не издевательство над горем близких и родственников жертв? Возможно, здесь общество достигло пика социального абсурда.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ПОНИМАНИЕ СМЕРТНОЙ КАЗНИ» з дисципліни «Фундаментальна соціологія»
