Инновационное поведение в контексте готовности человека к изменению образа жизни
Стоящая за понятием «образ жизни» психологическая реальность пока еще не очень объективирована, но о том, что она есть, и что психологи с ней постоянно сталкиваются в попытках объяснить возникновение многих психологических феноменов, говорит обилие используемых синонимов, которыми они пытаются обозначить эту реальность. В числе их можно выделить «уклад жизни», «стиль жизни», «способ жизни», «смысловой масштаб жизни», «логика жизни», «логика бытия субъекта», «способ организации жизни», «типичные формы и обобщения жизни в целом», «смысловая размерность человеческой жизни», «устоявшаяся модель поведения», «устойчивые особенности поведения» и т.д. (С.Л. Рубинштейн, В. Франкл, С. Франк, А.Н. Леонтьев, А.М. Лобок, К.А. Абульханова и др.). Необходимо отметить, что пока исследователи предпочитают говорить не о содержании самого понятия, а о тех психологических и других последствиях, которые возникают при изменении «устоявшейся модели поведения», «стиля жизни», «уклада жизни». Привлекаются и другие конструкции, которые можно обобщить наиболее употребляемой вместе с ними конструкцией «образ жизни». Важно отметить, что привлекаются они, как правило, для того, чтобы объяснить некие психологические проявления, но при этом сами нуждаются в объяснении. Поэтому образ жизни остается пока категорией может быть что-то и объясняющей, но, в сущности, в свою очередь нуждающейся в объяснении с точки зрения ее содержания, функциональной роли и т. д. Видимо поэтому разные авторы предпочитают не определять само понятие «образ жизни», но говорить об «изменениях в образе жизни», подчеркивая конкретные проявления таких изменений. В число таковых включают: изменение социальной ситуации развития личности; изменение ролей, которые человеку приходится играть; перемену круга лиц, включенных во взаимодействие с человеком, претерпевающим изменение образа жизни; развитие неврозов, депрессивных состояний; деформацию круга решаемых проблем и возможностей принятия решения; существенные изменения в образе Я человека, потеря старой и обретение новой идентичности; - перестройка системы личностных смыслов и ценностей. Приведенный список социально-психологических, психологических и личностных деформаций (далеко не полный), который констатирует изменения, происходящие в орбите образа жизни человека, мало что проясняет в понимании самого образа жизни и его детерминации, обусловливающей его становление и динамику. Вопрос этот действительно серьезный в ралне понимания природы инновационного поведения. С.Л. Рубинштейн, утверждая, что «наряду со структурным анализом организации какого-нибудь акта или отрезка, сектора поведения» необходимо поставить «вопрос об организации поведения всей жизни»12. 12 Рубинштейн С.Л. Очерки, воспоминания, материалы / Под ред. Б.Ф. Ломова. М.: Наука, 1989. С. 435. 13 Агеева Ж.Г. Экстремальные ситуации внутренней миграции в России // Антология тяже- лых переживаний: социально-психологическая помощь. М., 2002. С. 335. Например, известно, что перемещение человека в такую социальную или природную среду, в которой совершенно невозможно реализовать привычный образ жизни может вызвать шок, агрессию, депрессию, невроз и массу других эмоционально насыщенных состояний (это более детально мы обсудим в следующем параграфе). Однако трансформация образа жизни начнется с решения ценностно-смысловых задач, с внутренней духовной работы по определению (переопределению) высших смыслов собственной жизни. Или человек окажется неспособным к такой работе, и это закончится либо «социальной смертью» (как это бывает, например, в условиях эмиграции13), либо даже смертью физической, что и показал узник Освенцима психолог В. Франкл, изучая жизнь людей в концентрационном лагере. Внешне кажется, что смыслы и ценности детерминируют образ жизни, но ведь и образ жизни, постепенно трансформируясь, определяет ценностно-смысловой состав бытия. Приведенный выше пример показывает детерминирующую роль смыслов и ценностей при резком, «объемном» изменении образа жизни, затрагивающем всю систему сложившейся жизнедеятельности человека. Человек (в норме) должен понимать смысл и ценность своих действий и когда жизнь перебрасывает человека в такие среды, в которых он вынужден действовать, не понимая смысла того, что он делает, он прежде всего должен восстановить смыслы - как основание осмысленности своего бытия. Поэтому понятие «образ жизни» (или его аналоги) появляется всякий раз, когда речь заходит о границах мира человека - эти границы пролегают там, заканчиваются смысловые поля. Понятие «смысловое поле» использовал Л.С. Выготский. Характеризуя отличия человека от животных, он указывал на то, что люди живут не в оптических пространствах, а смысловых полях: «видимая ситуация является частью более сложного смыслового, если можно так выразиться, поля, внутри которого вещи только и могут вступать в определенные отношения друг к другу»14. Можно полагать, что границы смыслового поля в такой же степени задают границы образа жизни, в какой меняющийся образ жизни раздвигает (или сжимает) границы смыслового поля. Что же касается границы жизненного мира, то она «...со "стороны" бытия человека как раз и определяется его позициями по отношению к миру, входящему в круг его жизненных отношений», - пишет Л.Я. Дорф-ман15. Границу жизненного мира со «стороны» сознания М.К. Мамарда-швили устанавливает следующим образом: «Сознание наше живет в напряженном поле, очерченном предельными границами смыслов»16. 14 Выготский Л.С. Собр. соч. Т. 1. С. 64. 15 Дорфман Л.Я. Детерминированность и свобода человека. Психология с человеческим лицом: гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М.: Смысл, 1997. С. 3- 19, 66. 16Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс, 1992. С. 63. Если же согласиться с логикой системной антропологической психологии, т. е. принять один из основных ее постулатов, гласящий, что в поле ясного сознания попадают только те предметы и явления, которые обладают для человека значением, смыслом, ценностью, то окажется, что категория «образ жизни» напрямую связана с ценностно-смысловым аспектом бытия, а, с другой стороны, столь же непосредственно, с избирательностью сознания. В указанной теории сознание и бытие человека не противостоят друг другу в плане первичности бытия, определяющего сознание, или сознания, определяющего особенности бытия. Здесь нельзя «с одной стороны» видеть одно, а «с другой стороны» - нечто другое. Образ жизни задает параметры пространства жизни, а оно, обладая ценностно-смысловыми координатами («разметками»), в свою очередь, обеспечивает смысловое и ценностное наполнение образа жизни, одновременно обеспечивая избирательное и системное функционирование сознания, его содержательную наполненность в каждый момент исполнения человеком присущего ему образа жизни. Если бы конфигурация жизненного мира и ценностно-смысловые характеристики входящего в него в какой-то момент времени зафиксировались и продолжали бы далее оставаться неизменными, то это означает, что неизменными с этого момента времени стали бы и образ жизни, и образ мира человека. По сути дела, это означало бы остановку жизни, проще говоря, начало распада человека как системы и последующую за этим его смерть. Причиной изменения образа жизни является открытость системы. С другой стороны, образ жизни выполняет роль своеобразного фильтра, устанавливающего линии, каналы связи с тем, что располагается за пределами жизненного мира человека, то от чего зависит возможность удержания системой собственной упорядоченности, целостности. Про образ жизни можно сказать то, что М.К. Мамардашвили сказал про смыслы (которые, как мы пытаемся показать, непосредственно связаны с образом жизни - его определяют и им определяются). «Без них, если бы мы просто естественным образом смотрели на мир (какими угодно глазами, проницательными, умными и т.д.), был бы хаос»17. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс, 1992. 368 с. Выготский Л.С. Собр. соч. Т. 1 С. 87. Л. С. Выготский писал о том, что мир не просто приходит к человеку, но «как бы вливается в широкое отверстие воронки тысячами раздражителей, влечений, зовов... все возбуждения вытекают из узкого отверстия в виде ответных реакций организма в сильно уменьшенном количестве. Осуществившееся поведение есть ничтожная доля возможного. Человек всякую минуту полон неосуществившихся возможностей. Эти неосуществившиеся возможности нашего поведения, эта разность между широким и узким отверстиями воронки есть совершеннейшая реальность...»18. Обобщая вышесказанное, образ жизни можно представить как индивидуальную конфигурацию самобытия человека в безграничном по своим размерам и возможностям объективном мире. Понятие С.Л. Франка «самобытие» еще не осмыслено через тот уровень системности, который оно выражает: «...самый общий смысл самобытия заключается, очевидно, в том, что в его лице безграничное выступает в конкретной форме ограниченного», - писал С.Л. Франк19. Когда возможности человека, прирастая, совпадают с теми возможностями, которые представляет эта «безграничность», человек вдвигается в нее, реализуя себя и преобразуя, очеловечивая, «вочеловечивая» очередную порцию этой «вещи в себе». Другой вопрос, что динамика этого «вдвижения» у людей различна. Обратной стороной готовности войти в эту безграничность, является готовности выйти за пределы себя, своего образа жизни. Готовность в данном случае отражает степень того, сколько может позволить себе человек, уверенный, что он удержит свою целостность в процессах саморазвития. Без саморазвития он не может - это способ существования человека как открытой системы, но существует и определенный диапазон способности человека к самоудержанию, сохранению своей целостности. Видимо этот диапазон и фиксирует понятие готовность человека к изменению образа жизни. Проблема в том, что такое «органичное» вхождение в мир и увеличение за счет этого собственной сложности, усложнение пространства жизни, его ценностно-смысловых координат часто обрывают явления, которые от человека не зависят. Собственно здесь и определяется предмет психологического исследования: как меняет свое поведение человек в условиях резкого «обвала» жизненных устоев. Если образ жизни придется менять, и к этому человек предуготовлен в большей или меньшей степени, то стиль жизни, характеризующий динамику выхода, проявляет себя в позиции, которой занимает человек по отношению самому выходу: искать возможности, ждать их появления, уклоняться от них и т. д. Готовность превратить возможности в действительность является признаком инновативности. Уровень готовности человека к изменению образа жизни позволяет трансформировать поведение адекватно новым условиям с большей или меньшей легкостью. Франк С.Л. Сочинения. М., 1990. С. 170. Изменение образа жизни - это не результат адаптации человека (в ее традиционном смысле) к новым условиям жизни. Изменение образа жизни происходит одновременно с изменением структуры и содержания жизненного мира человека. Меняется жизненное пространство человека, оно переструктурируется. Говоря словами С.Л. Рубинштейна, человек не приспосабливается к среде, а «включается в среду», благодаря чему и возникает «новый тип поведения». «При новой структуре поведения человек входит, включается в среду новой структуры и образует вместе с ней одну структуру (что не исключает и в некотором смысле увеличивает возможность противоречий между ними). Каждой новой структуре соответствует не только новое содержание, но и новая функция «стимулов», среды, а тем самым и новый тип закономерности поведения20. Умение вырабатывать новые структуры поведения - это и есть определение ин-новативности человека. Таким образом, любой образ жизни («конкретный стиль жизни», включая сюда и «конкретный стиль быта, любой конкретный стиль повседневного поведения») всегда опосредован некими неявными смысловыми установками (А. Лобок). Для чего они нужны? Во-первых, они «делают для данного человека очевидным и естественным именно этот, его собственный стиль жизни, его собственный стиль быта, хотя для стороннего наблюдателя этот стиль жизни или стиль быта могут показаться абсурдными и бессмысленными». Во-вторых, «базовые смысловые точки отсчета определяют для человека степень ценности тех или иных вещей, санкционируют мир его предпочтений, предопределяют характер его поступков в тех или иных ситуациях»21. Адаптация отличается от самоорганизации тем, что самоорганизация - это не простое принятие новых «правил игры», принятие чужого образа жизни как своего, к которому надо только приспособиться, адаптироваться, а активное созидание нового образа жизни. Созидания, включенного в процессы переконструирования, переорганизации собственного жизненного мира, в рамках которого окажутся учтенными и результаты духовной работы (новые смыслы и ценности жизни), и новые условия жизни, и новые формы, способы и стили поведения. 20 Рубинштейн С. Л. Очерки, воспоминания, материалы / Под ред. Б. Ф. Ломова. М.: Наука, 1989. С. 369. 21 Лобок А. Антропология мифа. Екатеринбург: Банк культурной информации, 1997. С. 91. 22 Клочко Ю.В. Ригидность в структуре готовности человека к изменению образа жизни: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. Барнаул, 2002. В диссертационном исследовании Ю.Е. Клочко рассматривалась проблема ригидности как компонента в структуре готовности человека к изменению образа жизни22. Ригидность понималась как один из факторов, определяющих то, насколько система готова к самоизменениям, т.е. какова способность человека, понимаемого в качестве открытой системы, изменять свой образ жизни и свой образ мира в процессе жизни. При этом и сама выступает как непрерывный процесс разрешения постоянно воспроизводимого противоречия между образом жизни и образом мира человека. Функция образа жизни заключается в том, что он задает конфигурацию и содержание жизненного пространства человека. Образ жизни, как сложившаяся система отношений, закрепившихся в ценностях и смыслах того, что составляет пространство жизни данного человека, связанных с ними стереотипов, привычек, устоявшиеся способов деятельности и поведения - все это работает на удержание целостности и стабильности человека как саморазвивающейся системы. Готовность к изменению образа жизни характеризует степень легкости (или трудности) перестройки как конфигурации, так и содержания многомерного мира человека. Другим компонентом, по мнению автора исследования, должен быть личностный ресурс, включающий в себя рефлексивный компонент - уровень осознания человеком самого себя как субъекта своего образа жизни (интернальность). Требовалось установить связь локуса контроля (континуум экстернальность - интерналь-ность) и ригидности (континуум ригидность - флексибильность) в рамках решения проблемы готовности человека к изменению образа жизни. Исследование проводилось в условиях режимного (военного) высшего учебного заведения. Поступившие в него курсанты были вынуждены достаточно резко перестроить образ жизни, а потому представляли собой особый интерес с точки зрения тех психологических коллизий, которые произошли с ними в процессе первого года обучения. Особое значение имел здесь феномен «социальной депривации», являющийся характерным для процесса подготовки будущих военных. Искусственная депри-вация применяется с древнейших времен для воспитания воинов (дружины древних славян, «люди длинной судьбы» у монголов, викинги, казаки и т. д. Известно, что традиционно воспитание воинской выносливости сопровождалось ритуалами своеобразного социального унижения, без которого не мыслилось превращение подростка в мужчину, а военная служба существенно меняла образ жизни человека, поскольку сопровождалась для большинства воинов полным разрывом связей с собственным домом, семьей, родными, а также созданием неестественных условий жизнедеятельности, основанных на манипуляции депревированными солдатами. Некоторые современные организаторы военной подготовки до сих пор считают, что в число организационных принципов этой подготовки непременно должно входить создание искусственной (или временной) депривации, мотивируя это тем, что без применения фактора депри-вации невозможно выстроить «модель образовательного учреждения, созданного для конкретных целей, например для подготовки военного специалиста, командира, проповедника и т. д.». Были выделены две группы курсантов, которые к концу первого года обучения показали полярные характеристики по параметрам психоэмоциональной напряженности, деловым характеристикам, поведенческим проявлениям, отношением к учению и т. д. Первая группа (22% от общего числа курсантов) отличается тем, что среди мотивов выбора профессии преобладают устойчивые внутренние мотивы, свидетельствующие о достаточно развитой способности к личностному (в том числе и профессиональному) самоопределению. В учебной деятельности ведущими являются познавательные мотивы, стремление к саморазвитию и самореализации. Они способны организовать свою деятельность, распределить свои силы и потому легче выдерживают физическую и эмоциональную нагрузку. Дидактические трудности на начальных этапах адаптации носили ситуативный характер. Для них характерен низкий уровень психоэмоциональной напряженности, устойчивость к психосоциальному стрессу. Вторая группа (12%) была определена как «группа риска». Курсанты, отнесенные к этой группе, отличались высоким психоэмоциональным напряжением, неумением распределять силы, организовать учебную деятельность. Стабильны проявления тревожности, фрустрации, подавленности, депрессии, отличаются повышенной конфликтностью. Испытывали серьезные дидактические трудности в течение всего первого года обучения. Выбор профессии зачастую случаен, профессиональные намерения неопределенны. Отличаются резко негативным или пассивным отношением к воспитательным воздействиям. Исследование показало, что у курсантов первой группы, как правило, преобладают показатели умеренной и низкой ригидности по тем шкалам опросника (ТОРЗ), которые свидетельствуют о достаточно выраженной готовности к изменению своих установок, отношений, к коррекции поведенческих реакций; отсутствии страхов перед новым, непривычным. Характерно, также, что показатели по шкале РСО (ригидность как состояние) значительно разнились в данной группе (от низкой степени выраженности до высокой) в начале года, однако к концу первого года обучения среди этой группы курсантов не было ни одного, чьи показатели были бы отнесены к высокой степени выраженности. Это подтверждает данные, полученные в исследованиях, проведенных на других возрастных и социальных выборках о том, что у некоторых учащихся период адаптации к образовательному учреждению сопровождается повышением ригидных форм поведения на начальных этапах адаптации. Курсанты «группы риска», отличались тем, что у них практически отсутствовали показатели низкой степени выраженности различных аспектов ригидности. Кроме того, показательным является и тот факт, что при разной выраженности ригидности по разным шкалам наиболее часто встречались сочетания высоких показателей по тем из них, которые свидетельствуют о том, что данная категория курсантов отличается трудностью коррекций поведения в новых ситуациях. Характерно, что склонность к проявлению ригидных форм поведения в ситуациях стресса, напряжения, утомления сочетается у этих курсантов с ригидностью как чертой характера. В первой группе» к характерным особенностям локуса контроля можно отнести выраженную интернальность по шкалам «Интернальность при описании личного опыта», «Профессионально-процессуальный аспект ин-тернальности», «Профессионально-социальный аспект интернальности», «Готовность к деятельности, связанной с преодолением трудностей», «Готовность к самостоятельному планированию, осуществлению деятельности и ответственности за нее». Кроме того, практически у всех курсантов данной группы наблюдались приблизительно одинаковые проявления (высокой или средней степени) выраженности интернальности в сфере достижений и в сфере неудач, что свидетельствует об ориентации этих курсантов на рефлексию причин как жизненных успехов, так и неудач. В «группе риска» наиболее характерными тенденциями были явное преобладание интернальности в области достижений над показателями интернальности в области неудач на фоне общих низких показателей ин-тернальности практически по всем шкалам. Это свидетельствует о выраженной позиции искать причины неудач по преимуществу в действиях других людей, стечении обстоятельств и других внешних факторах, а причины жизненных успехов в большей степени приписывать собственным заслугам. Не было ни одного курсанта данной группы, у кого бы показатели интернальности по отдельным шкалам соответствовали высокой степени выраженности. Ответы всех испытуемых данной группы, отнесенные к шкале «Отрицание активности» свидетельствуют о выраженной склонности к убежденному отрицанию активности, направленной на достижение жизненных целей. Готовность к изменению образа жизни, по мнению автора исследования, можно рассматривать как интегративный (системный) психологический конструкт, который характеризует способность человека принимать неизбежность и необратимость жизненных изменений и потерь, достаточно корректно распределять силы на прогнозируемый срок грозящих или наступивших перемен, отрабатывать новые формы поведения, составляющие элементы меняющегося образа жизни, умение дозировать усилия, которые необходимо прикладывать человеку для удержания самоидентичности в условиях постоянно происходящих изменений образа мира и образа жизни. Неправомерно адаптацию человека как самоорганизующейся системы сводить к «совокупности приспособительных реакций организма», делая упор на то, что полная адаптация наступает тогда, когда новые условия, в которые попал курсант, «становятся привычными». В том, как идет процесс, традиционный обозначаемый понятием «адаптация», проявляется готовность к изменению образа жизни, выступающая в качестве одной и значимых характеристик открытости человека как самоорганизующейся системы. Даже если наступающие перемены «закрывают» человека (режим, казарма, социальная депривация, разрыв с родными, отсутствие новых поведенческих установок и т.д.), готовность к изменению образа жизни помогает человеку удержаться в режиме саморазвития, используя те возможности, которые удается обнаружить и в этих условиях. Инновационное поведение, в данном случае, и есть такое изменение поведенческих форм и стереотипов, которое связано с открытием пространства свободного движения в рамках сужающегося пространства жизни. Готовность к изменению образа жизни отражает присущую человеку способность человека сохранять открытость в мир и к себе самому в условиях воздействующих на него (и независимых от него) системы факторов, которые грозят нарушить целостность его как саморазвивающейся системы, определенным образом «закрывая» ее путем тотального ограничения сложившихся форм и способов самореализации. Вынужденная деформация образа жизни, происходящая за счет вмешательства внешних сил, вызывает слом жизненных установок, которые, как уже было показано, находятся в системном единстве с эмоциями, за которыми стоят смыслы и ценности, обеспечивающие человеку чувство осмысленности и реальности бытия. В новых условиях старые поведенческие установки очень быстро показывают свою несостоятельность. Происходит «расщепление» эмоционально-установочных комплексов и заблокированная энергия, которая должна была обеспечивать поведенческий акт, теперь полностью предстанет в форме эмоциональной активности. Такой активности, которая на время потеряла свою направленность. Во что это выльется? У людей с низкой готовностью к изменению образа жизни она выльется в то, что и зафиксировали исследования: тревога, агрессия, конфликты, апатия, подавленность. У людей достаточно флек-сибильных и ощущающих себя субъектами жизненного самоосуществления она найдет выход в созидании новых поведенческих форм, с помощью которых не будет прерван процесс саморазвития. «Сжимающееся» пространство жизни в этом случае не означает обязательного «сжатия» пространства свободного движения. Более того, для некоторых людей «сжатие» жизненного мира может выступить в качестве стимула для его расширения. Ю.В. Клочко на примере трех замечательных ученых (К. Ясперс, В. Франкл, С.Л. Рубинштейн) показывает как происходит этот процесс расширения пространства свободного движения в ситуациях запредельно сжатия жизненного пространства. Им пришлось столкнуться с граничными ситуациями, «с последними границами бытия». А поскольку это не просто ученые, а профессиональные психологи, два из которых психотерапевты, то они смогли отрефлексировать происходящее и оставили достаточно много материала, который можно сделать предметом психологического анализа. Что значит «адаптироваться к концлагерю» уровня Освенцима? Согласиться с правилами игры, которые устанавливает СС и принять их «как свои»? «Принимая во внимание преимущественно временной характер, присущий человеческому существованию, более чем понятно то, что жизни в лагере сопутствовала потеря уклада всего существования», - пишет В. Франкл, узник трех фашистских лагерей смерти, таких Освенцим, Да-хау и Терезиенштадт, которые отличались друг от друга только тем, что в некоторых из них «умерщвление газом человеческих существ происходило оптом». Уклад жизни К. Ясперса сломался когда он узнал приговор медицины, в соответствии с которым ему вообще не суждено было дожить до 30 лет. Эта ужасная перспектива определила характер, образ жизни и мировоззрение молодого ученого. Одиночество, оторванность от общения, хрупкость человеческого существования, забота о своем физическом здоровье, отнимающая много душевных сил, ужас перед смертью - таков мир юного Карла Ясперса (по его же признанию). Образ жизни С.Л. Рубинштейна тоже оказался нарушенным: «моя юность, когда больной, часто болезнью сердца прикованный к постели или во всяком случае отрезанный от активной жизни, я учился (читал) и мечтал». Но у всех ученых поразителен выход к новому образу жизни, способ, которым преодолевается пограничная ситуация, ситуация столкновения с последними границами бытия. Карл Ясперс свой мир, мир человека переживающего вдруг обнаружившиеся предельные границы собственного бытия, сделал предметом научного анализа - психопатологического, психологического, а затем и философского. Этот поворот в сторону медицины, а также психологии и философии, по собственному признанию Ясперса был предопределен его болезнью, которую он не мог победить (сердечная недостаточность, возникшая в результате врожденной и неизлечимой болезни бронхов), но он научился жить с этой болезнью, жить с постоянным ощущение границы бытия, при этом все более понимая, что эти границы нельзя отменить, но их можно отодвинуть. И пришел к выводу о том, что сама жизнь является развертывающемся во времени процесс постепенного обретения человеком свободы. К этому выходит и В. Франкл: «Если заключенный обнаруживал, что он не может больше выносить реальность лагерной жизни, он находил в своей духовной жизни возможность выхода, которую трудно переоценить - возможность ухода в духовную сферу, которую СС не в состоянии разрушить». Свобода от того, что закрывает, и свобода для осуществления возможностей, которые еще не реализованы. Вот это и есть настоящее инновационное поведение, развивающееся в пространстве свободного движения, открытие которого напрямую связано с возможностями человека, оказавшегося на границе и понявшего, что если нет возможности выйти за колючую проволоку, за границы кровати, к которой приковала болезнь, надо идти туда, где еще остается свобода. С.Л. Рубинштейн, который оставил свою хронологию собственного возвышения от личных проблем к проблемам общества, вспоминает, как после обретения им пространства свободного движения наступила фаза некоторого «преуспевания»: «Ученость и обыденщина. Преуспевание в жизни и пустота». Почти в унисон с ним К. Ясперс: «пустота, источником которой служит нереализованностъ человека». Готовность продолжать самоосуществление в обстоятельствах, которые его блокируют - в этом можно усмотреть природу готовности человека к изменению образа жизни. В своей работе Е.В. Некрасова приводит примеры того, как «закрытие» человека, являющегося по природе своей открытой и сложной пространственно-временной организацией, оборачивается распадом системы23. Совмещая герменевтический, нарративный и трансспективный анализы применительно к проблеме выявления условий и обстоятельств образования уникальных жизненных миров в их динамичных хронотопических характеристиках, Е.В. Некрасова показывает последовательность распада психологической системы: сначала «уходит» вершинное - ценности, которые делают предметы, вещи значимыми во все времена. Затем «уходят» смыслы, придающие «ощущение реальности». Вот какие последствия это вызывает: теряется возможность психологической системой избирать, устанавливать соответствие своих актуальных потребностей и возможностей некоторым сторонам «в себе и для себя» существующей объективной реальности; слом (разрушение) целостности жизненного мира как основания психологического здоровья, личности как системного качества открытой психологической системы, обеспечивающего возможность системе существовать в режиме саморазвития; развитие состояния «всё равно», полное равнодушие; эмоции, являясь формой существования смыслов и ценностей, перестают выполнять свою основную функцию удержания связи человека с «объективным миром», начинают доминировать эмоциональные проявления негативного плана, что сказывается на субъективном восприятии времени, его «замедлении» или «ускорении»; страдание, разрушающее способность человека к самоорганизации, т. е. сам способ жизни человека, его естественного бытия. Некрасова Е.В. Пространственно-временная организация жизненного мира человека: Автореф. дис. ... д-ра психол. наук. Барнаул, 2005. Причинами такой деструкции, как показывает Е.В. Некрасова, может быть насилие над человеком (тюрьма, ссылка, изгнание, лишения и т.д.), которое приводит к деформации жизненного мира человека. Деформация проявляется в потере смысловой динамики, исключительной концентрации человека на прошлом (переживание воспоминаний, составляющих единственный предмет сознания, приобретает патологический характер), или будущем (псевдобудущее, псевдожизнь подменяют подлинную жизнь), деформирующих его поведение в настоящем; доминировании ориентации на настоящее при нечетком образе будущего; факте связи центрации на настоящем (сейчас) с деформацией пространства (здесь), бессмысленным времяпрепровождением - «обыденно-житейским циклическим бытовым временем» (М.М. Бахтин), лишенном поступательного исторического хода. Возникает новая проблема: идентичность человека в условиях саморазвития. У этой проблемы два выхода. Саморазвитие человека в «естественных» условиях и в периоды резких перестроек в период перемен, затрагивающих образ жизни и образ мира человека. В приведенном выше случае (исследование Ю.В. Клочко) люди сами выбирали свой путь, пусть и в раной степени отдавая себе отчет в том, какое воздействие окажет на них суровая регламентация воинской жизни, т. е. насколько они готовы сменить образ жизни, причем на такой, который явно ограничит их свободу и прервет сложившиеся пути и способы самореализации. В исследовании В. Н. Бородиной изучались психологические коллизии, которые происходят с людьми, которые в массе своей не собирались связать свою судьбу с профессией военного - военнослужащими по призыву . Призыв человека в армию являет собой яркий пример деформации пространства свободного движения, В ходе исследования было установлено, что за проявлениями регрессивного поведения стоит деформация ментального пространства человека. Выявлена связь показателей открытости/закрытости человека, с индивидуальными модусами прошлого, настоящего и будущего, характеризующими состояние человека на разных этапах вхождения в новый образ жизни и выхода из него. К числу таких показателей могут быть отнесены личностная ригидность/флексии-бильность, локус контроля, представленный континуумом интерналь-ность/экстернальность, ценностно-смысловые, мотивационные и самоак-туализационные характеристики. Выявленные В.Н. Бородиной закономерности в возникновении темпоральных проявлений, характерные для различных этапов прохождения срочной воинской службы, обусловлены различной центрацией человека на одном из времен (прошлое, настоящее, будущее), а так же возникновением эффектов «идеализации времен», «дереализации настоящего», «уплотнением», «замедлением» или «ускорением» времени и т.д. В.Н. Бородиной удалось сконструировать факторную модель структуры темпорального переживания времени, имеющая специфику, обусловленную индиви-
Бородина В.Н. Темпоральные проявления эффекта резкой перестройки сложившегося образа жизни (на предмете военнослужащих по призыву): Автореф. дис. ... канд. психол. наук. Томск, 2009. дуально-личностными и ситуативно-процессуальными особенностями организации военной службы. Модель включает в себя следующие факторы: «рефлексивная компонента темпоральности», «баланс темпоральных проявлений», «бытийная компонента темпоральности». В процессе верификации установлено, что «рефлексивная компонента темпоральности» имеет ориентацию на будущее и тесно связана с самореализацией. «Баланс темпоральных проявлений» ориентирован на настоящее и ближайшее будущее и во многом детерминируется особенностями активных социальных контактов. «Бытийная компонента темпоральности» тесно связана с удовлетворением потребностей в поддержке и безопасности. Как мы видим, и в данном случае встречаются люди способные удержать пространство свободного движения. Интересно, что мир, теряющий свою привычную ценностно-смысловую развертку, «пустеет» для человека: все, что не имеет смысла и ценности для человека уходит из его жизненного пространства, становится фоном для жизни. Но эта пространственно-временная пустота на самом деле является все той же пустотой, о которой писал К. Ясперс: «пустота, источником которой служит нереализованностъ человека». Деформация жизненного пространства является причиной деформации внутреннего времени системы. Последний тезис можно принять, но очень трудно осмыслить. Здесь мы вступаем в область таких психологических реалий, которые, на наш взгляд, будут постепенно осваиваться психологами, но с ними уже сталкиваются психиатры. Темпоральный невроз - понятие, введенное С.А. Кравченко в 2009 г. для обозначения дезадаптационньгх состояний и стремлений человека жить преимущественно одним из времен: прошлым, настоящим или будущим или пребывать в состояния вневременности25. «В зрелом возрасте темпоральный невроз чаще всего проявляется выраженным смещением центра сознания личности в прошлое. Данное состояние ведет к тому, что человек не способен учиться новому, и даже воспринимать нововведения с положительной стороны, в то время как ценности прошедшего времени вытесняют собой все» - пишет С.А. Кравченко. Таким образом связь между инновативностью человека и временными параметрами его бытия в качестве открытой системы устанавливается даже на психиатрическом уровне. Кравченко В.А. Темпоральный невроз и его преодоление (темпоральная психотерапия) Режим доступа: http://skravchenko.ru/neurosis.htm При этом мы ухитряемся создавать такие образовательные среды, в которых темпоральные неврозы просто неизбежны. Мы называем их психоскалоневрозами, неврозами дидактического происхождения, но истинная их природа только начинает открываться. Как уже было сказано в первых главах, в предподростковом возрасте (на гране выхода из младшего школьного возраста) начинается самая резкая перестройка жизненного мира ребенка. В это время он обретает новое (ценностное) измерение, вместе с ним выходит на новый уровень сознания, на гораздо более высокий уровень уверенности суверенности, скачком возрастает потребность в самореализации. Это совсем другой уровень жизнеосуществления, но образовательная среда меняется только в том, что добавляется большее количество учителей: человеку как системе, практически открытой в мир, противостоит достаточно закрытое образовательное пространство. Трудно в таких условиях формировать инновационную личность: инновационный потенциал ее гибнет, так и не успев раскрыться. Вернемся к основной нашей проблеме. Мы рассмотрели случаи деформации образа жизни в результате перемен, инициированных самим человеком и обстоятельствами, которые от него не зависят. Обратимся теперь к такому явлению как иммиграция, которая нас интересует не сама по себе, а в связи с теми результатами исследования, которые были проведены в Канаде психологом, которой удалось выделить показатели, способные расширить представления о природе инновационной мобильности, а так же факторах, способствующих вхождению россиян в новую для себя среду26. Ходжабагиянц Т.Г. Динамические характеристики ментального пространства человека и их проявления в процессах вхождения инокультурную среду: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. Томск, 2007. Действительно, как это доказывает Т.Г. Ходжабагиянц, понятие «процесс вхождения человека в инокультурную среду» становится все более употребляемым. Причины понятны: растет степень открытости человеческого сообщества, снимающая внешние (политические, географические, экономические и т. д.) преграды для перемещения людей и свободного выбора ими временной или постоянной среды обитания. Более открытыми в мир становятся и сами люди, при этом все более разнообразными становятся их способы вхождения в инокультуру, в силу чего само искомое понятие оказывается предельно широким, включающим в себя большое количество разнообразных по своей природе феноменов. Безусловно, иммиграция представляет собой форму инновационной мобильности. В ней человек, демонстрируя свою способность выйти на встречу с новым миром, подставляет свой собственный жизненный мир под угрозу деформации. Кто-то оценивает свои силы адекватно, кто-то нет, а кому-то просто приходится идти вслед за кем-то. По обращениям за психологической помощью психолог может делать суждения о том, как складываются процесс, суть которого составляет «сшибка» ментального пространства, в которое попадает человек, с его собственным ментальным пространством, которое он «вывез» с собой, оставив на прежнем месте природные, «вещные» содержания своего жизненного мира. По мнению Т.Г. Ходжабагиянц, входя в контекст понимания человека как открытой самоорганизующейся системы, ментальное пространство можно представить как интегральное (общесистемное) динамическое образование, опосредующее связь человека с миром культуры, с социальной и природной (вещной) средой, определяя тем самым особенности многомерного бытия человека в создаваемом им самим многомерном жизненном пространстве. Ментальное пространство заявляет о себе особенностями образа жизни человека (тем, что он делает в мире), особенностями образа мира (как он понимает и интерпретирует для себя мир) и особенностями ценностно-смыслового устройства собственного жизненного мира. Ментальное пространство динамично: оно трансформируется, перестраивается в процессах постоянно актуализируемого противоречия между образом жизни и образом мира, определяя, в свою очередь, характерные особенности перестройки того и другого. Эффективность вхождения человека в новый образ жизни определяется не только всей совокупностью ситуативных факторов, но и присущей человеку динамикой перестроений, которая является достаточно устойчивой особенностью данного человека, некой инвариантой, каковую Т.Г. Ходжабагиянц и определяет как динамическую характеристику его ментального пространства. И если это пространство оказывается малоподвижным, инертным, ригидным, то можно предполагать, что выраженный «культурный шок» -это то неизбежное, что ожидает иммигранта. Ментальное пространство человека формируется в сложнейших, транскоммуникативных по своей сути, процессах трансформации культуры в содержательный состав жизненного мира, обеспечивая ценностную наполненность образа жизни и обусловливая целостность (системность и осмысленность) образа мира человека, определяя направленность процесса разрешения все время возобновляемого противоречия между ними. Созидая в условиях инокультурной среды новое жизненное пространство, иммигранты постоянно воспроизводят противоречие между новым образом жизни и образом мира и столь же постоянно разрешают его, что и обусловливает динамику смыслов и ценностей, обеспечивая тем самым, импульс самодвижения себя как самоорганизующейся системы. Было выявлено, что о степень и длительность переживаемого иммигрантами «культурного шока» зависит от качества сложившихся представлений о собственном социальном статусе (самоценности, профессиональной компетентности, занимаемого места в социальной иерархии и т.д.) и субъективно оцениваемых возможностей удержания и увеличения этого статуса в новых социально-культурных и экономических условиях. Иммигранты существенно отличаются по стратегиям построения образа жизни в новых социокультурных условиях. Выделено несколько групп, отличающихся друг от друга характерными особенностями построения образа жизни в условиях эмиграции, условно названные нами: «открытые к изменениям, ориентированные на конструктивное, деятельное улучшение своей жизненной ситуации» (16% от общего числа выборки): «деятельные, ищущие варианты, не ориентированные на собственное изменение» (28% от общего числа выборки); «сопротивляющиеся трудностям, ожидающие позитивных перемен» (39% от общего числа выборки); «пассивные, находящиеся во внутреннем поиске, закрытые для собственных изменений» (17% от общего числа выборки). Наибольшие отличия между группами лежат в области доминирующих модальностей переживания факта иммиграции, указывающих как на специфику субъективной оценки складывающейся жизненной ситуации, так и на величину разрыва между складывающимся «здесь и теперь» образом жизни и еще продолжающими доминировать ценностно-смысловыми и поведенческими установками, не соответствующими принятым в той культурной среде, в которую вывела иммиграция. У иммигрантов, отличающихся особенностями построения образа жизни при вхождении в инокультуру, существуют выраженные характерные особенности ценностно- смысловых составляющих образа мира и системных конструктов, обусловливающих открытость человека как основание эффективности жизнеосуществления. Динамику перестройки определяют уже знакомые нам континуумы «ригидность-флексибильность», «интер-нальность-экстернальность», а так же мотивация достижения успеха и избегания неудачи, особенности самоактуализации. Проявление динамических характеристик ментального пространства иммигрантов зафиксированы в типологических особенностях готовности человека к изменению образа жизни и образа мира. Выявлены типологические соотношения степени выраженности готовности к изменению образа жизни и готовности к изменению образа мира, характеризующиеся разной степенью легкости (трудности) перестройки многомерного мира человека; уровнем осознания самого себя как субъекта своего образа жизни; сложившейся системой ценностно-смыслового содержания ментального пространства. Важно, что для иммигрантов с достаточно выраженными показателями готовности к изменению образа мира и образа жизни характерны оптимистический настрой и конструктивная направленность в организации своего жизненного пространства; наличие желания активно справляться с имеющимися трудностями нового бытия, выстраивать реальные цели как ближайшего, так и отдаленного будущего. Общей характеристикой иммигрантов, отнесенных к этой группе, можно считать более или менее устойчивое формирование новых эмоционально-устойчивых комплексов, связок «смысл - тенденция действовать». Иммигрантам, чью готовность к изменению образа мира можно оценить скорее как достаточно оформившуюся, а готовность к изменению образа жизни скорее как несформированную, свойственна интенсивная смыслообразующая деятельность и развитые рефлексивные способности при выраженном неумении ассимилировать наличную жизненную ситуацию в новых поведенческих актах. Иммигранты, у которых большая часть показателей готовности к изменению образа жизни оказалась достаточно выраженной, а показатели готовности к изменению образа мира, напротив, слабо сформированными, отличаются выраженной тенденцией действовать без большой опоры на развитые процессы смыслообразования, что снижает согласование осознаваемых ими новых условий жизни с неосознаваемыми (или частично осознаваемыми) жизненными стереотипами и сложившимися (фиксированными) схемами поведения. Важно, что все это многообразие полученных сведений используется в реальной психоконсультативной практике, когда смена образа жизни выступает в качестве основного содержания жизни иммигрантов. Вся остальное, что с ними происходят, все событийные ряды проходят как условия, подчиненные этой работе, хотя сами иммигранты этого не осознают. Им кажется, что события, которые с ними случается, это и есть жизнь. И только ощущая в себе темпоральные сбои, тревогу и апатию, ностальгию и пустоту, они идут к психоконсультанту. Природа этой «пустоты» понятна. Источником ее является нереализуемость собственных возможностей.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Инновационное поведение в контексте готовности человека к изменению образа жизни» з дисципліни «Психологія інноваційної поведінки»
