Когда я думаю о некоторых своих клиентах, страдающих от страха перед тем, что они будут или виноваты, или несостоятельны, то мне вспоминается одна фраза древних: «Бичуемые стыдом, вле-кутся они к добродетели!» Стыд является сильной эмоцией, функциональное значение которой со-стоит в том, чтобы регулировать поведение человека в соответствии с нормами, зафиксированными в Я-концепции человека. Благодаря развитию самосознания и появлению стыда процесс социализации и воспитания детей ставится «на автомат». Если удалось внедрить в представление о самом себе та-кое качество, как «я — умный», «я — правдивый», «я — щедрый», то носящий в себе эти критерии будет испытывать стыд всякий раз, когда окажется не совсем умным или вынужден будет солгать ра-ди блага близких, или не сможет проявить широты души, не пожертвовав последние деньги на благо-творительность. Всякий раз он будет испытывать внутреннюю разорванность от чувства стыда. Рас-согласование Я-концепции со своим реальным поведением трансформируется в очень тяжелое пере-живание. Эмоция стыда способствует насильственной социализации человека, который под ударами стыда влечется к добродетели. Стыд поддерживается окружением из соображений его собственной безопасности и удобства. Мы уверены в том, что совестливый, стыдливый человек будет поступать даже во вред себе, лишь бы его поведение соответствовало внедренной в него Я-концепции. «Здесь и теперь я должен в своем пове-дении, состоянии, положении в обществе, уровне исполнения роли, во внешности, в одежде, в спо-собностях и многом другом соответствовать моей Я-концепции». Таков императив, нарушение кото-рого наказывается стыдом. Однако побуждение стыдом ригидно и инфантильно. Это понимал еще Аристотель, хотя он был далек от идей психоанализа. Человек в своем индивидуальном развитии должен пройти через стыд. Однако далее он не может руководствоваться только стыдом. Опыт работы консультирования поражает тем масштабом зла, которое порождается инфантильно-стью взрослых, их стыдом. Незрелый человек не в состоянии выдержать тиранию стыда и чаще всего погибает. Например, шестнадцатилетняя девушка покончила жизнь самоубийством, так как не смогла при-знаться матери, что уже беременна и мужа у нее не будет. Отец, которому было стыдно, что он плохо воспитывает сына, придя из школы, где классный руководитель высказал ему замечания насчет при-лежания ребенка и роли родителей в этом, выпорол сына. Он бил сына не в целях воспитания, а вы-мещал боль, вызванную стыдом. «А что скажут люди?», «А каково мое лицо?»—эти и многие подоб-ные суждения являются источником усилий родителей, направленных на то, чтобы сделать сущест-вование собственных детей невыносимым. Иногда стыд одевается в более трагические одежды. Сре-ди (119:) эмоций, которые побуждали Тараса Бульбу к сыноубийству, изрядную долю составлял стыд, а не страх перед однополчанами. Познание своего стыда открывает скрытые в бессознательном свойства нашей Я-концепции, о ко-торых мы и не подозреваем. Здесь и теперь мне стало стыдно. Почему? Значит, существует рассогла-сование между тем, каков я здесь и теперь, и тем, каким я должен быть согласно своей Я-концепции. Если я в состоянии сделать объектом интроспекции свое состояние, то нетрудно установить призна-ки, с которыми я вступил в конфликт, даже если эти признаки, представления о себе скрыты в глуби-не бессознательного. Для познающего даже стыд превращается в призму, через которую он познает себя. Если вам вдруг стало стыдно, вы испытали какое-то неприятное чувство и стали раздражаться, вспомнив, что не ответили на письмо школьного товарища, которого не видели двадцать лет и не со-бираетесь с ним общаться, то это свидетельствует о том, что вы являетесь человеком, преданным ста-рым друзьям и обязательным притом, хотя в вопроснике на вопрос о преданности друзьям ответили «нет». Клиент, который обращается к консультанту по поводу того, что он считает себя слабым в сексуальном отношении, в своей Я-концепции считает себя сильным мужчиной, так как жалуется на гнетущее чувство стыда по поводу неудач в сексе. Наш стыд говорит о нас намного больше, чем мы думаем. Поэтому размышление о стыде — один из надежных путей самопознания не того, каким мне хочется казаться, а того, каков я есть. Стыд также состоит из трех элементов: а) то, каким я должен быть здесь и теперь согласно Я-концепции; б) каков я здесь и теперь; в) рассогласование и его осознание. Как видим, стыд и вина состоят из одних элементов, но различить их нетрудно. Если мне стыдно безотносительно к тому, чтобы кто-либо оценивал мое поведение или состояние, чтобы кто-то видел или слышал о стыдном поступке, то это — чистый стыд, абсолютный стыд. Но поскольку стыдные поступки в моей жизни наказывались лишением любви, плохим отношением взрослых, друзей, от-вращением ко мне значимых людей, то энергия стыда возрастает при возбуждении представлений о том, что кто-то оценивает меня, неодобрительно относится к моему поступку или состоянию. Однако это — не чистый стыд, а индивидуальный, вызванный другими людьми, поскольку я чувствителен к их чувствам. Если эти другие мною любимы, то данный вид стыда сливается с чувством вины, с чув-ством того, что я не соответствую их ожиданиям. Если же эти другие не любимы, но значимы, то под видом стыда реализуется социальный страх перед осуждением другими. Три функциональных элемента стыда представляют собой автоматические акты ума, которые вос-производят соответствующую (120:) черту, признак Я-концепции, воспринимают поведение, соответ-ствующее этой черте, сличают с меркой, находят рассогласование. Это рассогласование в прошлом опыте всегда сопровождалось неприятными переживаниями, которые вызывало во мне окружение, особенно значимые близкие, любимые; они в момент, когда во мне происходило рассогласование, эмпатически заражали меня эмоциями, которые испытывали сами: стыдом, страхом, лишением люб-ви, отвращением, иногда даже болью. Этот опыт остается в памяти и теперь услужливо извлекается в сознание всякий раз, когда происходит названное рассогласование. В этих реминисценциях памяти все ранние эмоции смешаны; стыд представляет собой ужасный коктейль из указанных выше ингре-диентов, смешанных причудливым образом и измененных до неузнаваемости. Познание стыда состо-ит в том, чтобы осознать эти наслоения прошлого и высветить светом сознания те акты, которые по-рождают стыд. Познание стыда облегчается, если мы подразделим различные виды стыда на категории. Так, раз-деляют экзистенциальный, общий, целостный стыд и стыд атрибутивный, когда стыдно за какие-то свои черты или свойства. Я-концепция содержит большое количество черт, каждая из которых может стать меркой, в сличении с которой возникает специфический атрибутивный стыд. Мне стыдно, что у меня рост маловат, или родители не те, или нос не имеет нужной конфигурации и т.д. Иногда отдель-ный признак накладывает отпечаток на облик, опосредующим пунктом которого является стыд. На-пример, рослые девочки обязательно сутулятся. Стыд преобразовывает строение тела. Он может вы-зывать спазмы сосудов, питающих орган, и способствовать заболеванию. Экзистенциальный стыд охватывает все признаки, которые свойственны человеку и которые он приписывает себе. Ядерное чувство неполноценности порождается потерей базового доверия и от-сутствия любви на первоначальных этапах развития человека. Ребенок, лишенный эмоциональных контактов, если он выживает и в дальнейшем является отвергнутым и ненужным, обузой для родите-лей, постепенно приобретает чувство глобального несоответствия тому, каким он должен быть. Это чувство хронического рассогласования порождает чувство неполноценности независимо от того, со-ответствует ли человек своей Я-концепции или нет. «Мне удалось решить эту трудную задачу, но это — случайность, я все равно глупый»; «Она восхищается мною, считает сильным и красивым, но это — заблуждение, вызванное тем, что она или глупа, или не понимает меня»; «Этот мужчина восхи-щался мною. Думаю, что это простое проявление вежливости или благодарности воспитанного чело-века. Ему не хотелось обижать меня, показав, насколько я неприятна». Экзистенциальный стыд представляет собой не обнаружение рассогласования между тем, каков я здесь и теперь, и Я-концепцией, а скорее общую негативную реакцию на ситуацию (121:) оценивания меня другими. Отрицательные оценки других настолько привычны, что независимо от того, как они меня оценивают сейчас, я автоматически воспринимаю эту оценку как неблагоприятную, отрица-тельную. Поскольку такое состояние невыносимо, то механизмы психической защиты замещают это неспецифическое чувство стыда конкретным. Так, например, этот общий стыд может заместиться од-ним видом стыда, происходящим от рассогласования между реальной внешностью и неким эталоном. «Чем больше я вглядываюсь в свое лицо в зеркале, тем сильнее убеждаюсь в том, что за внешне при-влекательной внешностью скрывается безобразие»,— говорит мне довольно привлекательная на вид клиентка, страдающая экзистенциальным стыдом. «Я совсем не похожа на то, какой я должна быть». Экзистенциальный стыд подчас может иметь совершенно неожиданные проявления. Монтень приводит пример чрезвычайной стыдливости, не зависящей от социального положения человека: им-ператор Максимилиан был настолько стыдлив, что в своем завещании потребовал, чтобы прежде чем надеть на него одежду для погребения, на него надели бы подштанники и, более того, человеку, кото-рый будет обмывать его, завязали глаза, чтобы он не видел наготы императора. Вместе с тем стыд является важной эмоцией, способствующей более эффективному приспособле-нию человека к условиям общественной жизни. Стыд способствует углублению самопознания, по-скольку фиксирует внимание человека на черте, являющейся предметом стыда. Если здесь и теперь мне стыдно, то важно понять, почему. Я знаю данную ситуацию, в которой я проявил, например, не-достаток компетенции. Вместе с этим мне не трудно прийти к выводу, что в моей Я-концепции суще-ствует оценка: «Я умный, компетентный в этих вопросах». Стыд повышает сензитивность и чувстви-тельность к оценкам других, так как в противном случае мы могли бы не обращать внимание на то, как нас оценивают другие. Противоборство стыду способствует развитию самоуважения, усиливает регуляцию поведения, а именно — его обратную связь. Благодаря эмоции стыда человек развивает в себе способность оценивать последствия своих поступков в большей степени, чем если бы его просто контролировали другие. Таким образом, развитие эмоции стыда является необходимым условием развития нормальной индивидуальности. Однако если стыд только переживается, а не познается, ес-ли мы не можем отделить его от себя и сделать предметом рассмотрения его природу, сущность, то этот стыд уходит из-под нашей власти, становится неконтролируемым и часто деструктивным. Для познания стыда необходимо иметь представление о том, как в нас развивается данная эмоция, какие формы ее проявления мы можем обнаружить в себе. Эмоции, в какой-то степени похожие на стыд, можно обнаружить у детей еще до развития самосознания, до того, как Я-концепция сложилась. С момента, когда ребенок обучается отличать лицо матери от незнакомых (122:) женских лиц, у него могут возникнуть реакции, похожие на стыд, например когда ребенок обознается и примет за мать другую женщину. В данном случае рассогласование между реальностью и образом матери создает стыд. Лицо матери отождествляется с самим собой, и рассогласование порождает стыд. То же можно наблюдать, когда взрослые смотрят на поступки, жесты, позы ребенка и ему кажется, что взрослые оценивают их неблагоприятно. Нечто похожее на стыд ребенок обнаруживает каждый раз, когда ста-новится объектом пристального наблюдения взрослых, что часто приводит к задержке активности ребенка и он имеет возможность сосредоточить внимание на том, как он себя ведет, что способствует самосознанию. Сказанное позволяет считать, что развитие эмоции стыда является необходимым условием нор-мального развития человека и формирования индивидуальности. Но с того момента, как личность сложилась и индивидуальность выкристаллизировалась, она перестает нуждаться в этой эмоции как побудителе деятельности и поведения. Стыд должен стать лишь сигналом к тому, что здесь и теперь я не соответствую своей Я-концепции — и не более того. А мои поступки определяются разумом и сознанием блага. По-видимому, именно в этом смысле Аристотель говорил, что «мы не хвалим взрослого, если он стыдлив».
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Стыд» з дисципліни «Сходження до індивідуальності»
