Теоретически экологическую беду, по русской пословице, руками разведу. Достаточно всюду перейти на полностью безотходное производство и строго соблюдать правила экологической этики, добропорядочных отношений с природой — и при условии перехода на “низкую энергетику” и приостановки роста населения экологические проблемы тотчас примут гораздо менее катастрофический, гораздо легче разрешимый характер (правда, сами по себе проблемы никуда не денутся, ибо жизнь есть не столько способ существования белковых тел, как учат в школе, сколько процесс беспрерывного решения проблем, с иссякновением которых органический мир автоматически становится неорганическим). Но что значит “безотходное производство” и может ли современное производство не теоретически, а практически стать полностью безотходным? И что такое экологическая этика, экоэтика? Не станет ли она (поскольку ее пока еще не существует, ее еще предстоит создавать) подобием человеческой этики, гомоэтики, которая на деле сводится к тому, чтобы сделать своему ближнему возможно больше того, чего не пожелал бы себе? К неописуемому горю защитников природы, помимо дружественной им экологии, существует еще гораздо более могущественная сегодня, враждебная им экономика, у которой свои законы, причем довольно жестокие. Вот, например, какое огорчение. Чтобы уменьшить сброс загрязняющих среду отходов производства, скажем, на 50%, нужно затратить, допустим, 1 млн руб. Каждые следующие 10% — вплоть до 90% — обходятся в среднем по 10 млн., по нарастающей. А каждый процент из последнего десятка — по 100 млн., причем самый последний — 1 млрд, который просто неоткуда взять ни при каких обстоятельствах. Пример, разумеется, сугубо условный. Но он достаточно ярко показывает, какие муки приходится переживать хозяйственникам, которые решились перейти от обычной дикости в отношении окружающей среды хотя бы к начаткам цивилизации. Ведь если вы ценой неимоверных затрат уменьшили вредные сбросы на целых 90%, остальные десять будут продолжать губить природу, и катастрофа все равно разразится, только не через тридцать лет, а через триста. Конечно, “отыграть” у природы 270 лет — тоже немало, и поэтому стоит бороться за каждый процент движения к полной безотходное™ производства. Сегодня это — главное в промышленной экологии. Но такой подход, конечно же, не решает проблемы в целом и кардинально. А какой решает? Если совсем отказаться от промышленного производства, разом очутишься в обществе, где, чтобы не умереть с голоду, необходим 16-часовой рабочий день тяжелого физического труда, неизбежна гибель от болезней (нет фармацевтической промышленности) большинства родившихся еще до их собственной свадьбы, неизбежны почти поголовная нищета, полуголодное существование, эпидемии, словом, все то, что мы и по сей день видим в наиболее отсталых странах мира, да и то в той или иной форме получающих помощь от промышленно развитых стран. Выход один: при сохранении достаточно высокого уровня и качества жизни (выше самых высоких современных мировых стандартов) сбросить балласт псевдопотребностей, отказаться от всего лишнего, без нужды осложняющего нашу жизнь и даже прямо вредящего ей, ослабить тем самым индустриальную нагрузку на природную среду и вернуться к экологической чистоте первозданного мира на новом, качественно ином уровне. Это и явится сутью альтернативной цивилизации. Возникает вопрос: а что такое псевдопотребности и где грань между ними и разумными потребностями, без удовлетворения которых невозможна полноценная жизнь человека? Этот вопрос сразу же тонет в бесконечных дискуссиях, когда всякую потребность объявляют жизненной, насущной и приводят многочисленные доказательства ее непреложности. На деле вопрос упирается в критерии различия. Если принять в качестве критерия благо личности и общества (человеческого общества в целом), то все, что идет на благо — разумные потребности, что нет — неразумные, т.е. псевдопотребности. Понятно, благо рассматривается в объективном плане, для всех людей, для всего человечества, а не для убийцы-разбойника, вора, наркомана. С этой точки зрения, в разряд псевдопотребностей сразу же попадает все, связанное с гонкой вооружений, милитаризмом, агрессией, насилием над народами и над личностью. А это в современных условиях — десятки процентов промышленного потенциала мира. Конечно, можно удариться в софистику (что обычно охотно делают), начать доказывать бесспорное: что оружие и армии необходимы для защиты от агрессора и т.п. Но ведь возможен и принципиально иной подход: за мир без насилия, без оружия, солдат и войн. И тогда все становится на свои места. В следующей главе мы подробно рассмотрим этот вопрос. Следующая группа псевдопотребностей связана с анахроничными формами реализации коммуникационных потребностей. Когда-то многие товары обязательно надо было переправлять на другой край света, где их не производили. И многим людям, чтобы встретиться с интересующим их собеседником или посмотреть на заморские чудеса, надо было обязательно отправляться в путь-дорогу. Теперь, напротив, больше и больше товаров (хотя, естественно, далеко не все) можно производить и потреблять прямо на месте, и тогда зачем возить их за тысячи верст, да еще навстречу друг другу во встречных перевозках? Точно так же, чтобы увидеться с парижским другом или посмотреть парижский Лувр, вовсе не обязательно садиться на самолет: то и другое с той же и даже большей эффективностью позволяет сделать телеэкран электронного комбайна, о котором мы упоминали выше. И значительная часть перевозок, деловых и развлекательных поездок отходит в разряд псевдопотребностей. Еще одна группа псевдопотребностей — анахроничные формы удовлетворения потребностей в питании, одежде, жилище, сохранении здоровья, в общении, в получении знаний, в самореализации своей личности. Например, вместо того, чтобы восполнить питанием потраченные калории (очень вкусно, с прекрасной кухней, в роскошной обстановке и интересном обществе), идет дикая “обжираловка”, в ущерб собственному организму, когда, по Фамусову, “обед: ешь три часа, а в три дни не сварится”, да еще половина наваленного на стол отправляется прямиком в мусоропровод. И это — разумные потребности? Вместо того, чтобы щеголять в красивой И гигиеничной одежде, накапливают гору тряпья в гардеробе и продолжают сваливать туда все новые и новые кучи барахла, лихорадочно следуя стадной моде. И это — разумные потребности? Норовят занять квартиру с возможно большим числом комнат — пусть даже постоянно пустующих. Норовят построить на лоне природы второй дом, третий — неважно, что годами в них никто не живет. Пичкают сами себя лекарствами, укорачивающими жизнь человека, вместо того, чтобы заботиться о своем здоровье изначально, пока здоров. Сооружают гигантские клубы-дворцы с “паркетными пустынями”, в которых месяцами ни души. Хватают газету или журнал, чтобы тут же выбросить его в ближайшую урну. Загромождают квартиру тысячами книг, которых никто не читает. Словно нарочно выбирают себе такое “хобби”, чтобы потратить на него возможно больше электроэнергии и материалов, плюс возможно больше загрязнить окружающую среду. И это — разумные потребности? Очередная группа псевдопотребностей — безделушки, которые мы приобретаем просто потому, что “так принято”. Играем ими минуту, час, день, а потом выбрасываем, как ребенок надоевшую игрушку. А ведь на гималаи таких безделушек затрачено столько энергии и сырья, их производство связано с такими масштабами загрязнения окружающей среды, что кажется: откажись мы от них, никто бы этого даже не заметил, а на сэкономленном, в зелени и чистоте, наши потомки могли бы роскошествовать целое столетие. Только на одном этом. Наконец, еще одна группа псевдопотребностей связана с так называемым наркотическим эффектом, к которому нам придется в своем месте обратиться специально, без которого человеку в иные моменты жизни трудновато, но получение которого вовсе не обязательно должно происходить в тех видах и формах, какие видим вокруг. Конечно, для курильщика затяжка, для алкоголика выпивка, для наркомана “доза” — потребности насущнейшие, без удовлетворения которых того, другого и третьего мучительно “ломает”. Но разве курильщик, алкоголик и наркоман — обязательные персонажи XXI в.? На производство никотина, алкоголя, собственно наркотиков идет столько средств (за счет окружающей среды), их потребление наносит такой ущерб условиям существования людей, что, по русской пословице, если мы сбросим с воза эту бабу — ехать дальше будет много легче. Дальнейший перечень всевдопотребностей предоставляем самому читателю (на наш взгляд, перечень этот далеко не исчерпан). Если читатель склонится к мнению, что все без исключения наши потребности по-своему разумны и никаких псевдопотребностей в природе вообще не существует, советуем ему закрыть книгу на этом месте, вообще закрыть глаза и, по возможности, скончаться скорее, чтобы уйти в лучший мир и не видеть ужасов агонии существующей цивилизации, ибо при таком умонастроении ни о какой альтернативной цивилизации не может быть и речи. Если же он признает существование псевдопотребностей (безразлично, в каком виде и объеме) то мы предлагаем ему мысленную экскурсию в мир альтернативной цивилизации как мир естественного состояния человека и человечества — не в первобытное общество, с которым, бывало, ошибочно отождествляли такое состояние лучшие умы минувших веков (как историк, не могу согласиться с тем, что любое общество прошлого было лучше настоящего), а в общество, живущее по разумным потребностям, без псевдопотребностей. Итак, мы попадаем в мир XXI в. Точнее, в один из реально возможных миров, превращение которого в возможную реальность зависит в конечном счете только от нас, от того, как мы поведем себя во второй половине 90-х годов XX в. и в первые два-три десятилетия века грядущего. Мир, в котором хотелось бы жить. Мир, в котором мы обязательно должны и будем жить, если хотим пережить XXI в. Наверное, первое, что бросится в глаза путешественнику из XX в. — это самый настоящий культ природы, культ зелени, свежего воздуха и чистой воды. Пришелец из прошлого догадается, что именно такой культ — единственный путь спасения человечества и подлинная религия альтернативной цивилизации, органически слившаяся с теми религиями, которые перейдут в век XXI. Для туземцев такой культ станет как бы само собой разумеющимся — таким же, каким для нас стал культ насилия, жестокости, секса. Для них сорвать цветок, чтобы подарить его даме сердца — все равно, что для нас сегодня человеческое жертвоприношение. Затоптать травинку — все равно, что пнуть ребенка. Замутить воду — все равно, что плюнуть в колодец. Задымить воздух — все равно что неприличным образом испортить его. Подставить человека под любую радиацию — устроить микрочернобыль. Потревожить шумом — выстрелить над ухом. Посягнуть на климат — как совершить нападение на соседнюю страну, которая наверняка ответит десятерным ударом на удар. Завалить мусором свалку — словно напакостить в собственной квартире. Допустить хотя бы микродозу химикатов в продуктах питания — все равно, что подсыпать стрихнина или мышьяка. Чтобы порадовать даму сердца, наши потомки разобьют клумбу перед ее домом. Или посадят дерево, по венгерскому обычаю. Чтобы потанцевать в новогоднюю ночь вокруг рождественской елки, вырастят ее во дворе и станут ухаживать как за ребенком, оставят жить и после того, как потанцуют в том же дворе вокруг нее. Не пожалеют средств на очистные сооружения, чтобы в воду не попала отрава. Не пожалеют средств на мусоросборники и мусорозаводы, чтобы полнее утилизовать мусор. А главное — организуют производство и потребление почти без мусора или вовсе без мусора. Пришелец увидит хорошо теплоизолированные коттеджи с солнечными батареями на крыше, ветряком по одну сторону дома и “мини-ГЭС” — по другую. На морях он увидит возрожденные парусные суда, а на дорогах — автопоезда, использующие энергию торможения для экономии электроэнергии. И тысячи туристов, путешествующих пешком, на велосипедах, на веслах, на лошадях. Туристов, путешествующих по строго определенным туристским тропам с благоустроенными стоянками, чтобы, не дай Бог, не запакостить хоть пятачок на лесной или приречной полянке. Он увидит городки или микрорайоны бывших крупных городов с пешеходной доступностью мест работы, покупок, развлечений. И людей, сидящих перед дисплеем телеэкрана вместо того, чтобы миллионными ордами слоняться по белу свету. Короче, он увидит все лучшее, что видим мы в существующей цивилизации. И только поразмыслив хорошенько, он поймет, что видит цивилизацию качественно иную, альтернативную существующей. Полностью дезиндустриализованную, дезурбанизированную, демилитаризованную. С заводами-автоматами, запрятанными под землю и минимально загрязняющими окружающую среду, не переходя гибельной грани обратимости загрязняющих процессов. Со средствами сообщения, которые, как и промышленность, потребляют минимум энергии, получаемой из восполняемых “чистых” источников. С сельским хозяйством, основанном на бесхимических биотехнологиях удобрения почвы, борьбы с сорняками и вредителями. С минимизацией какого бы то ни было строительства. Возможно, он сообразит, что увидел подлинно естественное состояние человечества. В этой цивилизации рост населения прекратился массовым распространением “среднедетной” семьи. В более отдаленной перспективе возможно столь же массовое распространение малодетной семьи, чтобы постепенно довести нагрузку на биосферу планеты до желательного максимума в 500—800 млн. человек — именно на такое количество этой разновидности фауны рассчитана земная природа. Понятно, что в такой цивилизации огромный потенциал человека и человечества будет направлен вовсе не на привычную экспансию всюду, куда проникает взор. Должна будет пережить радиальную переориентацию вся система ценностей. Качественно иными должны стать не только экономика, но и политика, культура, образование, самый смысл жизни. Все это нам предстоит детальнее разобрать в последующих главах. Но прежде надо остановиться на непременном условии изменения системы ценностей — на тотальной демилитаризации общества.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «К естественному состоянию— или в лучший мир» з дисципліни «Альтернативна цивілізація»
