Соотношение этих моментов в научном исследовании, особенно в естественнонаучном и математическом исследовании, является одной из конкретных проблем истории естествознания и вместе с тем одним из конкретных способов историко-научного анализа. Можно сказать, что речь идет здесь о разрабатывавшемся Плехановым понимании роли ценностных суждений в объективно-научном анализе. Плеханов исходит из принципа, выдвинутого основоположниками марксизма, о громадной роли классовой борьбы в историческом процессе: «Классовая борьба играет большую роль в истории идеологий» [П, II, с. 174]. 616
В своей «Истории русской общественной мысли» он подчеркивал: «Никакая общественная теория нигде не развивается сама из себя, своей внутренней силой: везде и всегда развитие данной общественной теории определяется соотношением общественных сил» '. Справедливость этого утверждения демонстрируется Плехановым в анализе движения общественной мысли в России под влиянием борьбы духовной власти со светской, дворянства с боярством, боярства с духовенством, царя с боярством, под влиянием борьбы различных общественных элементов в XVIII в. и т. д. Подобный подход к истории научной мысли, когда учитывается соотношение общественных сил, нельзя отождествлять с вульгарным социологизмом: с тенденцией «объяснять историю идей исключительным влиянием классовой борьбы» [П, III, с. 174]. Критикуя анализ античной философии, осуществленный одним из вульгарных экономистов (А. Элевтеропулосом), Плеханов отметил, что автор «до нельзя упростил ставшие перед ним задачи и уже по одному этому не мог найти для них других решений, кроме очень односторонних, а стало быть, и очень неудовлетворительных» [П, III, с. 175]. С этой вульгарной точки зрения, Ксенофан — выразитель идей греческого пролетариата, Гераклит — выразитель стремлений реакционной аристократии. Эта же вульгарная, «дубоватая» позиция по сути дела защищалась и В. Шулятиковым, для которого все без остатка философские термины служат для обозначения общественных классов, групп и их взаимоотношений. Но даже в общественной науке принцип классовости нельзя проводить столь грубо и безапелляционно, как это делали вульгарные социологи. Эта вульгарная точка зрения нашла свое отражение и в рассуждениях о классовости и буржуазности естествознания и математики. Плеханов подчеркивал: «Математика не может быть ни социалистической, ни буржуазной — это верно...» [П, III, с. 53]. Не приемля вульгарных, пошлых представлений о классовое ги и партийности естественнонаучного знания, Плеханов переводит эту проблему в совершенно иной план — из критерия, относящегося к научному знанию и научным дисциплинам, в характеристику сознания того или иного ученого, в противоборство двух различных установок его сознания: с одной стороны, объективное изучение объекта и, с другой — присоединение его к тем или иным общественным силам и тенденциозности его сознания, которая объясняется отстаиванием интересов определенного класса, слоя, научной школы или направления. «Партийная наука», строго говоря, невозможна. Но, к сожалению, очень возможно существование «ученых», проникнутых духом партий и классовым эгоизмом. Когда марксисты презрительно отзываются о буржуазной науке, они имеют в виду именно «ученых» этого рода» [П, II,с.397]. ' Плеханов Г. В. Соч., т. XX. М.—Л., 1925, с. 150. 617
Проблему классовости в науке Плеханов анализировал под совершенно иным углом зрения, чем вульгарные социологи, для которых сама наука как форма знания была классовой по характеру и которые тем самым приходили к отрицанию всей прошлой культуры. Напротив, Плеханов отнюдь не отрицал того, что в сознании каждого ученого нормы и стереотипы классового сознания не действуют. Он подчеркивал, что «ни один великий шаг в истории не был сделан без помощи страсти, которая, удесятеряя нравственные силы и изощряя умственные способности деятелей, сама является великой прогрессивной силой» [П, I, с. 739]. Тем самым Плеханов перевел эту проблему в плоскость личностного сознания, столкновения внутри отдельной личности двух позиций — субъективной и объективной. «Там, где историку приходится изображать борьбу противоположных общественных сил, он неизбежно будет сочувствовать той или другой, если только сам не превратится в сухого педанта. В этом отношении он будет субъективен независимо от того, сочувствует ли он меньшинству или большинству. Но такой субъективизм не помешает ему быть совершенно объективным историком, если только он не станет искажать те реальные экономические отношения, на почве которых выросли борющиеся общественные силы» [П, I, с. 670], если он в угоду общественным силам, приверженцем которых он себя считает, не будет сознательно искажать объективное положение дел. В этой связи внимательного изучения заслуживает отношение Плеханова к историческому источнику, описание им тех метаморфоз в интерпретации исторических документов, которые присущи противоречащим историческим концепциям, изложению им некоторых норм работы историка с историческим материалом. Отметим лишь одну мысль Плеханова: «Правильно изложить тот или другой исторический документ вовсе не значит устранить неправильности или недостатки, свойственные его содержанию. Если в этом содержании есть, например, противоречия, то автор, взявшийся за его изложение, не имеет никакого права сообщать ему стройный вид. Поступая так, он совершит непростительный грех против исторической истины» 2. В противовес субъективизму диалектический метод мышления объективен. По словам Плеханова, «диалектический метод характеризуется прежде всего и главным образом тем, что он в самом явлении, а не в тех или других симпатиях или антипатиях исследователя ищет сил, обусловливающих собой развитие этого явления. К этому сводятся все главные преимущества диалектического метода, а между ними и то, что он не оставляет места для общих, отвлеченных изречений, опирающихся на субъективное пристрастие исследователя, ... для того, чтобы понять во всей ее полноте материалистическую природу диалектического метода, нужно выяснить себе, что его сила заключается в сознании того, что ход 2 Плеханов Г. В. Соч., т. XXIV. М.—Л., 1927, с. 82, 83. 618
идей определяется ходом вещей и что поэтому субъективная логика мыслителя должна следовать за объективной логикой исследуемого явления» [П, IV, с. 269].
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Объективность знания и мировоззрение ученого» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
