Открытие Коперника совершилось спустя столетие после возникновения естествознания как самостоятельной науки. Как было сказано, Энгельс датировал возникновение экспериментальной науки, приведшей позднее к всестороннему развитию научного знания, со второй половины XV в. (См.: [20, с. 345]). Вслед за тем более чем все первое столетие (вторая половина XV—первая половина XVI вв. и даже отчасти еще и вторая его половина) ушло на становление естествознания как науки, на его созревание в качестве самостоятельной, систематической отрасли научного знания. Для этого раннего этапа развития естествознания характерно ю, что в его чертах было еще много от прежней наивной диалектики и натурфилософии, которые в какой-то мере возродились вместе с возрождением античной культуры — науки и искусства — в наступившую новую историческую эпоху. Поэтому ранний этап первого периода развития естествознания во многих отношениях носил переходный характер. Типичным в этом отношении было творчество великих итальянцев — Леонардо да Винчи (1452—1519) и Джордано Бруно (1548—1600). Энциклопедичность Леонардо да Винчи, соединение в его лице естественнонаучного и художественного творчества с техническим изобретательством, как бы олицетворяли собой цельность и всесторонность творческой деятельности великих людей эпохи Возрождения. Лишь позднее начинает развиваться строгий односторонний анализ, приведший к узкой специализации и нарушению целостного восприятия природы и всего мира учеными. Но и позднее долгое время сохраняются еще некоторые черты раннего этапа первого периода развития естествознания, что отмечали основоположники марксизма, например, у Ф. Бэкона (1561—1626). Маркс писал в «Святом семействе»: «Настоящий родоначальник английского материализма и всей современной экспериментирующей науки — это Бэкон... Первым и самым важным из прирожденных свойств материи является движение, — не только как механическое иматематическое движение, но еще больше как стремление, жизненный дух, напряжение, или, употребляя выражение Якоба Бёме, мука (Qual) материи. Первичные формы материи суть живые, индивидуализирующие, внутренне присущие ей, создающие специфические различия сущностные силы» [2, с. 142] 381
Как видим, в этой оценке содержится признание того, что у Бэкона еще частично сохранилась наивная диалектика, дошедшая от древних греков и возрожденная отчасти вместе с их учениями в эпоху Возрождения. У Бэкона эта наивная диалектика вместе с непреодоленными до конца остатками натурфилософского подхода к вопросу о единстве материи и движения напоминает отчасти положение Фалеса о том, что магнит имеет «душу», которое так понравилось Гегелю и которое противопоставлялось им же позднейшему положению метафизиков-естествоиспытателей о том, что магнит имеет «силу» притягивать железо: ведь «душа» означает нечто нераздельное с телом, с материей, тогда как «сила» — нечто привитое материи извне. Резюмируя свою оценку воззрений Бэкона, Маркс отметил: «У Бэкона, как первого своего творца, материализм таит еще в себе в наивной форме зародыши всестороннего развития. Материя улыбается своим поэтически-чувственным блеском всему человеку. Само же учение, изложенное в форме афоризмов, еще кишит, напротив, теологическими непоследовательностями» [2, с. 142, 143]. В дальнейшем, характеризуя механическое естествознание, мы увидим, как эволюционировал и бэконовский материализм, теряя свою наивную диалектичность. То, что Маркс говорил о первоначальном материализме, было присуще всему первоначальному естествознанию, которое не успело еще приобрести те свои черты, которые стали для него типичными позднее (в XVII и XVIII вв., т. е. на втором этапе его первого периода), когда оно приобрело четко выраженный механический и вместе с тем метафизический характер. Началом первого действительно научного периода в развитии естествознания Энгельс считает создание Коперником гелиоцентрического учения. Это был революционный шаг в исследовании природы, объявление независимости науки от церкви. Став на путь самостоятельного развития, наука стремилась прежде всего освободиться от векового подчинения богословию, вырваться из-под духовного гнета церкви, перестать быть смиренной служанкой религии. Превращение естествознания в подлинную науку начинается с того, что оно открыто рвет свои прежние связи с теологией. Это выразилось в том, что Коперник бросил, хотя пока еще и робко и, так сказать, на смертном одре (1543), вызов церковному авторитету в вопросах природы.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Коперниканский этап первого периода» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
