Задача управления. Третий тип научного предвидения
С раскрытием производственно-практической функции теории (науки) тесно связана задача сознательного управления тем или иным природным (механическим, физическим, химическим, биологическим и т. д.) процессом путем искусственного подбора его внешних условий. Она целиком основана на изложенных выше соображениях и с философской стороны представлена соотношением категорий свободы (свободы воли человека) и необходимости (необходимости природы). Здесь под свободой понимается осознанный самим человеком выбор данного природного процесса в целях его практического использования и определения необходимых (оптимально удобных) условий его протекания, а под необходимостью — соответствующие законы природы, которым подчиняется как течение выбранного процесса, так и вариации внешних условий его протекания. Ключом к решению весьма многообразных задач управления в марксистской концепции является познание человеком законов природы с умением последующего их практического использования. «Не в воображаемой независимости от законов природы заключается свобода, а в познании этих законов и в основанной на этом знании возможности планомерно заставлять законы природы действовать для определенных целей... Свобода воли означает, следовательно, не что иное, как способность принимать решения со знанием дела. Таким образом, — поясняет Энгельс, чем свободнее суждение человека по отношению к определенному 228
вопросу, с тем большей необходимостью будет определяться содержание этого суждения» [20, с. 116]. И наоборот, неуверенность, которая в своей основе вызвана незнанием, а именно незнанием соответствующего закона природы (т. е. необходимости), лишь создает впечатление свободного выбора между многими различными и противоречащими друг другу решениями; но именно этим как будто произвольным выбором эта неуверенность доказывает свою несвободу, свою подчиненность тому предмету, который она как раз и должна была бы подчинить себе. Следовательно, заключает Энгельс, свобода состоит в основанном на познании необходимостей природы господстве над нами самими и над внешней природой. И Энгельс разъясняет, что говоря о познанных законах природы (познания необходимости), которые мы заставляем планомерно служить нашим субъективным целям, он имеет в виду, что это относится не только к законам внешней природы, но и к законам, которые управляют телесным и духовным бытием самого человека (см. [20, с. 116—117]). В качестве конкретных исторических примеров Энгельс приводит изобретение доисторическим человеком способа искусственного получения огня посредством трения (превращение механического движения в тепловое) и изобретение современным человеком паровой машины, в которой совершается обратное превращение теплового движения в механическое. Решающую роль в истории всего человечества Энгельс приписывает первому из этих двух изобретений: «Ведь добывание огня трением впервые доставило человеку господство над определенной силой природы и тем окончательно отделило человека от животного царства. Паровая машина никогда не будет в состоянии вызвать такой громадный скачок в развитии человечества...» [20, с. 117]. Здесь вопрос об управлении трактуется как тот вид деятельности, который определяет направление данного процесса по нашему решению. Этот вопрос связывается с нашим господством над природой, с нашим умением властвовать над ее силами и веществами. Это, в частности, означает способность предвидеть нужные нам положительные и возможные (вредные для нас) отрицательные последствия нашего обратного воздействия на тела и явления природы. «... На каждом шагу факты напоминают нам о том, — писал Энгельс, — что мы отнюдь не властвуем над природой так, как завоеватель властвует над чужим народом, не властвуем над ней так, как кто-либо находящийся вне природы, — что мы, наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим ей и находимся внутри ее, что все наше господство над ней состоит в том, что мы, в отличие от всех других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять» [20, с. 496]. Энгельс отмечает далее, что и в самом деле мы с каждым днем научаемся все более правильно понимать ее законы и познавать 229
последствия (близкие и более отдаленные) нашего активного вмешательства в ее естественный ход. Все это определяет третий тип научных предвидений в естествознании. Как мы помним, первые два касались предвидения того, что производит сама природа, или того, что должно произойти в ходе развития науки. Третий же тип научных предвидений предполагает предвидение того, что не существует в самой природе и что придумано (изобретено) и может быть изготовлено человеком на основе практического использования ее законов. Любая целенаправленная производственная деятельность человека, каждый трудовой акт, каждый процесс труда содержат в себе как бы зародыш тех предпосылок, которые в их развитой форме необходимы для возникновения именно третьего типа научных предвидений. Маркс писал в I томе «Капитала» (об этом уже говорилось в главе III), что в конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, будучи образован уже заранее идеально в его голове в форме определенного предвидения. «Человек не только изменяет форму того, что дано природой; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю» [23, с. 189]. О предпосылках, приведших в их развитой форме к возникновению предвидений третьего типа, можно судить по истории создания (изобретения) орудий труда. Здесь Маркс проводил известную параллель между биологической эволюцией в природе и эволюцией орудий производства в человеческом обществе. «Дарвин интересовался историей естественной технологии, т. е. образованием растительных и животных органов, которые играют роль орудий производства в жизни растений и животных. Не заслуживает ли такого же внимания история образования производительных органов общественного человека, история этого материального базиса каждой особой общественной организации? И не легче ли было бы написать ее, так как, по выражению Вико, человеческая история тем отличается от истории природы, что первая сделана нами, вторая же не сделана нами? Технология вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный процесс производства его жизни, а вместе с тем и его общественных условий жизни и проистекающих из них духовных представлений» [23, с. 383]. В XIX в. третий тип научных предвидений не успел еще возникнуть в достаточно заметных масштабах и складывались лишь предпосылки для его последующего распространения. Объяснялось это тем, что производственно-практическая функция теории (науки), с которой он непосредственно связан, тоже еще не успела тогда в достаточной мере сформироваться и развернуться. Однако все же можно проследить, как переплетаются между со- 230
бой ц переходят друг в друга прогностическая и производственно-практическая функции теории (науки) и как это конкретизируется в третьем типе научных предвидений. Вместе с тем, улавливая четко наметившуюся в XIX в. общую тенденцию научного движения, можно было предвидеть, что по мере прогресса естествознания будет нарастать и усиливаться его производственно-практическая, а вместе с ней и под ее воздействием прогностическая функция теории (науки). Возможность такого предвидения вытекала из самого содержания, из всей сущности марксистской концепции развития науки. Кратко резюмируя описание в этой главе развития теории, ее основных функций, а также предпосылок ее становления, можно сказать следующее: по существу в итоге проведенного рассмотрения мы подошли вплотную к более общему вопросу, который будет детально разобран в главе VI и который касается общего хода познания: наблюдение стихийно протекающего в природе процесса предшествует его аналитическому вычленению из совокупности (бесчисленного множества) других связей и взаимодействий, в которых этот процесс участвует. Но поэтому и изучение его начинается, строго говоря, с того момента, когда он или соответствующая его сторона искусственно выделяются из всего комплекса взаимодействующих вещей и явлений. Это осуществляется в процессе проведения эксперимента. Однако в полной мере и по-настоящему процесс познания изучаемого предмета начинает развертываться тогда, когда складываются научные теории синтетического характера, способные не только объяснять с единых позиций весь уже известный фактический материал, но и предсказывать неизвестные еще вещи или события. Эти предсказания затем проверяются на практике и подтверждаются, если они были сделаны правильно. Таким образом, высшим синтезом является соединение теории с практикой, теоретического мышления с практической деятельностью человека.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Задача управления. Третий тип научного предвидения» з дисципліни «Марксистка концепція історії –XIX століття»
