В рассекреченных документах о болезни и смерти И.В. Сталина обращают на себя внимание изменения внутренних органов, свидетельствующие о тяжелейшем дистрессе (вредоносном стрессе), как одной из причин его кончины, последовавшей 5 марта 1953 г. Осмотр и вскрытие его тела проводил главный патологоанатом института им. Н.В. Склифосовского профессор Арсений Васильевич Русаков в присутствии других патологоанатомов и лечившей Сталина бригады профессоров [Русаков А.В. и др., 1953, л. 163-173]. До сих пор много домыслов о причинах смерти великого диктатора. Высказывалось мнение о его отравлении [Авторханов А., 1991]. Поводы для убийства были у его соратников, которых Сталин готовился устранить. Картина его смерти не простая. Попробуем в ней разобраться, используя сохраненные архивные материалы. Насколько здоровым был семидесятипятилетний руководитель Советской державы? Большая часть документов о болезнях «вождя народа» — уничтожена. «По сохранившимся документам прослеживается несколько историй болезни Сталина начиная с 1920-х гг. На одной из папок копий эпикризов и медицинского заключения по истории болезни Сталина сохранилась помета: "Т. IX". Но фактически из истории болезни сохранились только остатки» [Фурсенко А.А., Афиани В.Ю., 1953, с. 9]. Сохранившиеся разрозненные листки в «Папке Сталина» свидетельствуют о том, что у Великого вождя уже давно была гипертоническая болезнь. Из-за нее он уже в 1947 г. лечился в Мацесте. «Диагноз: основной — гипертония в начальной стадии; сопутствующий — хронический суставной ревматизм, переутомление. Пульс — 74 в мин. Артериальное давление 145/85. Леч. врач Кириллов» [Лукомский П.Е. и др., 1953]. Нормальное для любого человека артериальное давление не выше 130/80 мм рт. ст. Если выше, это уже болезнь, что бы ни говорили врачи, успокаивая больных. При суставном ревматизме всегда поражается сердце, это дополнительный фактор риска. На сохранившихся листках в «истории болезни» И.В. Сталина в последующие годы уже не упоминается диагноз «гипертония в начальной стадии». Почему? Гипертоническая болезнь стала постоянной; тогда еще не было лекарств для эффективного ее излечения; напоминанием о диагнозе, наверное, не хотели (боялись) огорчать Вождя народов. Вот еще сохранившаяся запись: «4.09.50. Пульс до ванной 74 в мин. Давление 140/80 мм рт. ст. После ванной пульс 68 в мин, ритм. Давление 138/75 мм рт. ст. Тоны сердца стали лучше. Сон удовлетворительный. Кишечник регулярно. Общее состояние хорошее. Кириллов» [там же]. Это свидетельство того, что лекарства не помогают, и даже гипертермическая водная процедура (теплая или горячая ванна) лишь незначительно нормализует болезненно измененные показатели сердечнососудистой системы. А «тоны сердца стали лучше» — значит, обычно они еше хуже. О причине этого стало известно только после вскрытия тела умершего Сталина (см. ниже). В 1949 г. у И.В. Сталина было нарушение мозгового кровообращения (микроинсульт мозга ?), из-за которого он на некоторое время уединился на одной из своих строго охраняемых дач в Абхазии. Примечательно, что, живя там, он ни с кем из соратников не говорил по телефону и общался только записками Возможно, у Сталина была нарушена речь. В феврале 1953 г. у него возникло очередное ухудшение здоровья. Из-за этого, находясь на ближней даче, он никого не принимал. Насколько болен был Сталин за несколько дней до смерти, наступившей 5 марта 1953 г.? Медицинских записей и свидетельств не сохранилось. Есть только документальная фиксация некоторых событий. «Последний раз заседание в кремлевском кабинете Сталина, согласно журналу записи посещений, состоялось 17 февраля 1953 г. Недолгий, на полчаса, прием вечером делегации во главе с индийским послом К. Меноном (цит. по [Посетители кремлевского кабинета И.В. Сталина, 1977, с. 38]). ...27 февраля он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы поехать в Москву в Большой театр на «Лебединое озеро» [Фурсенко А.А., Афеани В.Ю., 1953, с. 18]. Как обычно, Сталин пригласил Маленкова, Берию, Булганина, Хрущева «после просмотра кино "на уголке", в Кремле, 28 февраля вечером на дачу на традиционный ужин... По версии Хрущева, вечер прошел хорошо, и Сталин был "навеселе" и в хорошем настроении (хотя охрана утверждает, что Сталин заказывал для ужина только "маджари", молодое домашнее грузинское вино). Гости разъехались от 4 до 6 часов I марта» [там же, с. 18-19]. 1 марта 1953 г. «Сталин с утра часов в 11, когда он вставал, не дал о себе знать (по терминологии охраны, в комнатах "не было движения")- Странно, что они, забеспокоившись, тем не менее ждали до 6 часов вечера, когда зажегся свет в одной из комнат. Но затем Сталин не давал о себе знать. А охранники ждали до II часов, и только после приезда фельдъегеря с почтой из ЦК вошли в малую столовую и, увидев лежащего на полу Сталина, стали звонить начальнику Управления охраны и министру МГБ СССР С.Д. Игнатьеву, затем сообщили о случившемся Г.М. Маленкову» [Новик Н.П.. 2003]. Началась суматоха в высшем эшелоне власти СССР. «Ночью на дачу приезжали Хрущев и Булганин (но почему-то не вошли к Сталину), затем дважды Берия с Маленковым, приказавшим охране не беспокоить спящего вождя. Охрана, чувствовавшая, что происходит что-то неладное, была на этот раз настойчива» и настояла на вызове врачей [Фурсенко А.А., Афеани В.Ю., 2003, с. 19]. Ведущие терапевты и невропатологи страны, профессора во главе с Главным терапевтом Министерства здравоохранения СССР профессором П.Е. Лукомским поставили диагноз: «Правосторонняя гемиплегия вследствие кровоизлияния в бассейне левой мозговой артерии» [Лукомский П.Е. и др.. 1953. л. 82]. В медицинских документах И.В. Сталин был зарегистрирован как «Хрусталев». Что же было со Сталиным первого марта, когда он один находился в своих апартаментах, закрытых и строго охраняемых на «ближней» даче в Волынском? Обратимся к документам, хотя и посмертным, к акту исследованию его тела. «На нижней губе справа, соответственно второму и третьему резцам, имеются ссадины, размеры которых совпадают с верхними частями коронок этих зубов. На верхней губе соответственно верхним клыкам имеется глубокий, поперечно расположенный дефект слизистой размером 0,2 х 0,75 см, на нижней губе в ротовой ее части имеется точечный дефект темно-красного цвета» [Русаков А.В. и др., 1953, л. 165]. Это свидетельствует, что Сталин, ослабев или теряя сознание, упал (но не на пол) и ударился ротовой частью о какой-то предмет, возможно, о край стола. Ударов было несколько — справа и слева. Возможно, этот волевой человек, борясь со слабостью, закусил губу. Быть может, он пытался подняться и снова падал? Что еще говорит акт обследования? На наружной поверхности правого локтевого сустава осаднение кожи в виде пятен буровато-красного цвета с сухой поверхностью... в области левого локтя сзади имеется шесть точечного вида осаднений в виде сухих красноватых пятен». [Русаков А.В. и др., 1953, л. 166]. Следовательно, сначала Сталин, не теряя сознания, потерял равновесие и упал, потом пытался ползти на локтях. Вероятно, руки еще действовали, парализована была лишь правая нога. Возможно, он звал на помощь. Физические усилия и эмоциональное потрясение усугубляли выраженность инсульта мозга и его последствий Паралич захватил и правую руку. Тогда нарушилась и речь. Мы обращаем внимание на реконструкцию начала смертельного осложнения болезни, чтобы представить, что думал, что чувствовал тогда Сталин. Всемогущий диктатор и полководец страны, победившей во Второй мировой войне, «Отец» и «Учитель» всего прогрессивного человечества, выдающийся человек XX столетия (по признанию тогдашних политиков и современных историков), и главное, лидер политической системы, погубившей миллионы людей ради идеи создания Всемирной Советской страны. И он, казалось, был близок к этому: уже был запас атомных бомб, в 1953 г. в СССР готовился пробный взрыв водородной бомбы, которой тогда еще не было ни в одной другой стране. СССР за счет ограбления собственного населения содержал наибоеспособнейшую армию мира. И вот Величайший. Всемогущественный Властитель лежит беспомощный, пытается приподняться на локтях, обмочив штаны. Казалось бы, какой позор! Какое унижение! Чувствуя, что речь отказала ему, понимая, что он трагически ослаб и может скончаться, Сталин, конечно же, переживал не только последствия инсульта, но и жуткий психологический дистресс. Наверно, кошмаром чудилось, что болезнь ставит под удар дело всей его жизни, а он не мог воспитать преемников, потому что строил свое могущество на стравливании соратников и на перманентном уничтожении одних руками других. И вот сейчас опять он подготовил очередную смертельную свару двух группировок; их лидеры приезжали порознь к уже больному Сталину ночью с 1 на 2 марта (см. выше). Из-за унизительной неустранимой беспомощности у Сталина рушилась его стержневая, грандиозная идея, создававшая цель всех его великих и тиранических деяний. Нам — людям, не наделенным столь могучей психической силой, никогда не почувствовать горя и ужаса такой утраты. Эмоциональный кризис у Сталина был, вероятно, замешан не только на ужасе смерти и отчаянии, но и на злобе, или же эти эмоции перемежались у него. Судьбы мира и человечества нес на плечах гигант Сталин. И вот он чувствует, что повержен невидимым врагом, сбит с ног и брошен на пол, а «врачи-убийцы», которых он недавно не всех перестрелял, не помогут, а будут «измываться» над ним. С такими переживаниями великий человек был несколько часов один первого марта 1953 г.? На протяжении нескольких дней болезни Сталин был то в бессознательном состоянии, то приходил в себя. Он всякий раз давал знать, когда хотел помочиться (ему подносили «утку»). И только «3 марта... 17.30. Непроизвольное мочеиспускание» [Третьяков А.Ф. и др., 1953, л. 20]. Но это из-за того, что все врачи — участники консилиума тогда отвлеклись от больного и писали очередное заключение о его здоровье [Третьяков А.Ф. и др., 1953, л. 21]. Дежурившие врачи-профессора постоянно записывали в журнал все показатели его состояния. Чаще они пишут: «2 марта 7.00... больной в бессознательном состоянии» [Третьяков А.Ф. и др., 1953, л. 13]. Это может свидетельствовать, что Сталин не расходовал своих сил, своего внимания на врачей. (Пусть занимаются своим делом — лечат!) Но тут же пробуждался и пытался действовать, как только чувствовал необходимость в этом. На следующий день 3 марта запись в журнале: «3 час. 30 мин.... временами проявляются проблески сознания, и пытается что-то сказать, отдельное слово разобрать невозможно» [Третьяков А.Ф. и др., 1953, л. 19]. Это когда приходили его соратники, готовящиеся делить власть в стране. Врачи пишут утром 3 марта: «сопорозное состояние усугубилось», а вечером того же дня вынуждены признать «19.00. Около 50 минут больной был без кислорода. Наблюдался кратковременный проблеск сознания, реагировал на речь товарищей» [Третьяков А.Ф. и др., 1953, л. 21 ]. По воспоминаниям свидетелей, Сталин зло посмотрел на них. И даже 5 марта 1953 г. — запись в журнале дежурного врача: «7.20. у больного наблюдалось двигательное беспокойство. Он попытался вставать». [Третьяков А.Ф. и др., 1953, л. 36]. Его дочери Светлане запомнилось: «...в какой-то момент... он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд: то ли безумный, то ли гневный... Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут, — это было непонятно и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть, — тут он вдруг поднял кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то вверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ и неизвестно к кому и к чему относился» [Аллилуева СИ., 1990, с. 9-10]. Невозможно представить трагедии Сталина, но можно понять чудовищный стресс лечивших его медицинских светил. Незадолго до этого были арестованы (некоторые уже расстреляны) профессора-врачи, якобы пытавшиеся отравить Великого вождя и его соратников. В тюрьму были недавно посажены личный врач Сталина профессор В.Н. Виноградов и начальник Лечебно-санитарного управления Кремля Егоров. Медицинский мир знал, что выдающийся психиатр В.М. Бехтерев умер вскоре после осмотра Сталина. Якобы были и другие случаи загадочной гибели лечивших его врачей. Профессора у постели Сталина понимали, что в случае его смерти они могут быть схвачены как ее виновники. И действительно, после его смерти были арестованы и оказались на Соловках А.Ф. Третьяков, только недавно назначенный Министром здравоохранения СССР, возглавлявший бригаду профессоров, лечивших Сталина, и группу патологоанатомов, вскрывавших труп, и И.И. Куперин, недавний начальник Лечебно-санитарного управления Кремля, и еще два врача. Все лечившие Сталина знали, что если он выздоровеет, то, конечно, их всех уничтожат, чтобы не осталось свидетелей беспомощного состояния всемогущего диктатора. Посетители, побывавшие тогда у его постели, обращали внимание на испуганность лечивших его врачей [Аллилуева СИ., 1990, с. 7]. Рассматривая черновики их записей в журнале наблюдений за больным, можно видеть, как менялся почерк ото дня ко дню и за время каждого дежурства: буквы начинали прыгать, становились неразборчивыми.
Дежуранты-профессора даже путали день с ночью. 3 марта утром заступивший на дежурство профессор П.Е. Лукомский, вероятно, после тревожной ночи, писал: «19 часов 10 минут», «19.30», «20.05». Врач, дежуривший вслед за ним, переправил на: «7 часов 10 минут», «7.30», «8.05». Возможно, из-за такого собственного стресса врачи преувеличивали утрату сознания Сталиным. А он молча, казалось бы безучастно, страдал от своей беспомощности. Возможно, из-за этого 5 марта у него произошел инфаркт миокарда после очередного посещения соратниками. «Электрокардиограмма, снятая утром 5 марта, показала острое нарушение коронарного кровообращения с очаговыми изменениями преимущественно в задней стенке сердца. Этих изменений не наблюдалось на электрокардиограмме, снятой 2-го марта» [Лукомский П.Е. и др., 1953, л. 94]. Только на третьи сутки при анализе крови в некоторых лейкоцитах обнаружена зернистость, показатель нарастающего дистресса. Зарегистрированная 2-го марта экстрасистолия и возникшая позднее мерцательная аритмия, возможно, связаны с врожденным дефектом сердца И.В. Сталина: «Овальное окно не заращено, имеет щелевидную форму и прикрыто со стороны правого предсердия полулунной формы складкой» [Русаков А.В. и др., 1953, л. 168]. Возможно, этим был обусловлен в основном сидячий образ жизни и медленная походка Вождя народов, что отразилось на его анатомических особенностях: «Отмечается слабая выраженность икроножных мышц» [Русаков А.В. и др., 1953, л. 166]. 5 марта в предсмертные часы Сталина записи профессора-невропатолога Р.А. Ткачева стали почти неразборчивы, но последняя строчка, написанная П.Е. Лукомским, почерком вновь ставшим каллиграфическим: «21.50. Товарищ И.В. Сталин скончался» [Третьяков А.Ф. и др., 1953, л. 42]. Не только инфаркт миокарда не укладывается в классическую схему геморрагического инсульта, поразившего Сталина. У него 5 марта дважды — в 8.20 и в 19.00 была кровавая рвота, а при патолого-анатомическом исследовании были обнаружены поражения органов, свидетельствующие о тяжелейшем дистрессе с запредельным истощением стресс-адреналовой системы: «Надпочечники обычных размеров... на разрезе корковый слой узковат, светло-желтый; мозговое вещество надпочечников в состоянии размягчения» [Русаков А.В. и др., 1953, л. 172]. Такую же выраженную деструкцию надпочечников Г. Селье находил у подопытных животных, погибших при дистрессе от крайнего истощения всех адаптивных ресурсов организма из-за интенсивнейших стрессоров [Селье Г., 1966, 1979 и др.].
Вспомним, что одним из трех главных элементов смертельного дистресса, «триады Селье», является петехиальное (точечное) изъязвление слизистой желудка, с обильным кровотечением в его полость, а при тяжелейшем процессе умирания еще и точечные изъязвления кишечника. Смотрим акт исследования тела И.В. Сталина: «Содержимое желудка представляет собой черного цвета жидкость в количестве 200 куб. см. На слизистой желудка обнаружены множественные, мелкие черно-красные точки, легко снимающиеся ножом. По удалении их, на слизистой желудка обнаруживаются мелкоточечные углубления. Слизистая желудка сглажена, такого же характера изменения обнаружены на слизистой двенадцатиперстной кишки. На вершине складок верхнего отдела тощей кишки в слизистой оболочке обнаружены мелкоточечные кровоизлияния. Такие же кровоизлияния кое-где встречаются и на протяжении всего тонкого кишечника» [Русаков А.В. и др., 1953, л. 170]. Надо упомянуть еще про обнаруженные при вскрытии тела Сталина отеки головного мозга и сердца, точечные кровоизлияния во внешних и внутренних его оболочках (в перикарде и эндокарде) и другие тяжелейшие деструктивные поражения. Все это характерно для дистресса в фазе крайнего истощения адаптационных резервов организма« [Селье Г., 1966, 1979]. Еще одна немаловажная симптоматика была характерна для предсмертной болезни И.В. Сталина: «пилообразная» температурная кривая. Температура его тела то значительно повышалась, то снижалась. 2 марта 1953 года профессора, допущенные к Сталину в 7.00 утра, только в 12.45 заметили, что его температура начала повышаться — 37,1 °С. В 18.30 она была 37,6 °С, а в 22.00 — 38,0 °С. И хотя признаков воспаления легких (и в других органах) не обнаружили, но приняли решение: «вводить внутримышечно пенициллин 3 раза в сутки по 300 тысяч единиц». Несмотря на это, 3 марта температура тела не снижалась: в 6.10 она была 37,5 °С. А в 9.30 уже 38,1 °С. Это беспокоило профессоров, новая смена врачей в 10.30 решила вновь измерить температуру. Она сохранялась — 38,1° С, хотя признаков воспаления легких не было. Но в 23.00 температура внезапно снижается до 37,8 °С. Однако 4 марта — вновь повышение температуры почти на весь день — 38,7 °С. А вечером вновь не надолго снижение — 37,9 °С. 5 марта, с ночи температура опять повысилась, но в 9.25 она падает почти до нормального уровня — 36,8 °С. Днем, в 14.15, обнаружено, что она вновь повышена — 38,1 °С. Затем, после нового кратковременного понижения температура тела повышается до 39.0 °С (в 19.37). И в 21.30 — смерть. Напомню, что такая смертоносная картина болезни с сочетанием множества тяжелейших расстройств соматических и психических функций организма с подъемами и спадами температуры тела возникает еще и при остром лихорадочном (фебрильном) психозе (см. 4.1.6. А, а также Тиганов А.С, 1982 и др.). Итак, можно с уверенностью предполагать, что тяжелейший дистресс усугубил нарушения здоровья И.В. Сталина, возникшие из-за геморрагического инсульта. Это сделало необратимыми глубокое истощение стресс-адреналовой системы и многочисленные нарушения функций жизненно важных органов. Как часто бывают столь обширные, разные, тяжкие расстройства у умирающих от инсульта? Не редко. И потому надо признавать, что больной, парализованный кровоизлиянием в мозг, обездвиженный или мечущийся, казалось бы, в беспамятстве, в действительности многое осознает, чувствуя свое бессилие и ужас надвигающейся кончины. У него мучительный дистресс, и надо медикаментозно, вместе с тем и другими средствами (состраданием окружающих людей и религиозными ритуалами) уменьшать его мучения. Вернемся к вопросу — не был ли отравлен Сталин геморрагическим ядом (создающим внутренние кровотечения). Вот что писал по этому поводу уже в 2003 г. известный российский медик-профессор А.В. Недоступ: «Изучение документов, связанных с состоянием здоровья И.В. Сталина и его последней болезнью, не дает оснований для подозрений о насильственных причинах его смерти» [Недоступ А.В., 2003, с. 36]. Добавим, что вскрывавший и исследовавший тело Сталина профессор-патологоанатом А.В. Русаков (родственник автора этих строк) говорил в узком кругу близких ему людей: «Если бы было убийство Сталина, я бы акт без упоминания об этом не подписал». И все же могли быть намеренные действия, так или иначе спровоцировавшие инсульт мозга И.В. Сталина, но ни при лечении, ни после вскрытия тела следы этих действий не обнаруживались. Затронем еще одну проблему, связанную со смертью И.В. Сталина. Вскоре после нее в западной печати было сообщение (попавшее в сводки ТАСС) о том, что якобы загадочно скончался последний из группы патологоанатомов, исследовавших тело Сталина, — профессор А.В. Русаков. При этом высказывались предположения о том, что причиной устранения патологоанатомов якобы было то, что они знали все признаки тела умершего и описали их. Но будто бы обследованный ими и похороненный в Мавзолее, как «Сталин», был его двойник, отличавшийся некоторыми признаками, которые не подлежат огласке. Однако достоверно известно, что А.В. Русаков умер у себя дома 13 апреля 1953 г. естественной смертью, после тяжелой болезни. Другие члены комиссии, подписавшие «Акт патолого-анатомического исследования тела Иосифа Виссарионовича Сталина», — А.Ф. Третьяков, И.И. Куперин, Н.Н. Аничков (терапевт), М.А. Скворцов (патологоанатом), И.И. Струков (патологоанатом), СР. Мардашов (биохимик) [Русаков А.В. и др., 1953, л. 163-164] пережили 1953 г. Лишь судьба Главного патологоанатома Министерства здравоохранения СССР Мигунова мне пока неизвестна. Но вот в 2005 г. в одной из подмосковных газет вновь появилось сообщение о том, что похоронен как Сталин был его двойник, некоторые признаки которого, описанные в акте, не совпадают с теми, что якобы были у истинного Сталина (не сообщалось, о каких признаках шла речь). В связи с этим процитирую все то немногое, что есть в указанном акте и может свидетельствовать об отличительных признаках истинного И.В. Сталина: «На коже лица, в частности на нижней части лба, на щеках, на носу, на подбородке, имеются довольно многочисленные светло-буроватого цвета пятна, слегка втянутые (рябины). Такого же вида рябины имеются на шее. На коже в области нижней челюсти справа, на боковой поверхности имеются мелкие углубления кожного покрова бледно-желтого цвета. Над правой бровью, на один сантиметр выше ее имеется слегка возвышающееся кругловатое пигментное пятно, размером 0,2 * 0,1 см. Такого же характера пигментное пятно, величиной с булавочную головку, имеется под нижним веком левого глаза у перехода кожи носа в область щек» [Русаков А.В. и др., 1953, л. 165]. Известно, что И.В. Сталин перенес оспу и имел много рябин на лице. Сведения о том, какие родинки были на лице у «истинного» Сталина, надо искать в мемуарных свидетельствах. «Окружность левой верхней конечности на середине плеча 24 сантиметра, а на середине предплечья 20 сантиметров. Окружность правого плеча на этом же уровне 28,5 сантиметров, а окружность правого предплечья 21 сантиметр. Кожа тыльной поверхности правой кисти со слегка розовым оттенком, а на левой кисти с желтоватым оттенком» [там же]. Хорошо известно и то, что левая рука Сталина была заметно менее подвижна, чем правая. Из-за этого их объем должен быть разным, что и отмечено при исследовании его тела. И наконец, запись в акте, которая могла породить мысли о том, что лечили, исследовали и поместили в Мавзолее тело не «истинного» Сталина: «Наружный осмотр. Рост 170 см» [тамже]. Известно, что Сталин был ниже ростом, чем 170 см. В разных источниках сообщалось о том, что его рост 166 и даже 162 см; что якобы носил он сапоги с каблуками, скрытно увеличивающими рост. Какого же роста был «истинный» И.В. Сталин? Вот еще одно свидетельство. В конце двадцатых годов прошлого столетия отец автора этих строк неожиданно оказался за одним столом со Сталиным и его помощником (другом отца). Перед ужином Сталин переобулся и надел мягкие сафьяновые красные сапожки без каблуков, с тонкими, мягкими подошвами. Здороваясь, Сталин произнес: «Джугашвили». Отец из-за прошлой контузии заикался и не смог отчетливо произнести свою фамилию. Когда Сталин и отец автора этих строк стояли один против другого, отец уверенно заметил, что Сталин ниже его на 1,5-2 см. Рост отца был 168 см. Следовательно, рост Сталина 166-166,5 см Всем гробовщикам и судебно-медицинским экспертам известно, что после смерти тело мужчины такого роста удлиняется на 3-4 сантиметра, за счет распрямления изгибов позвоночника (шейного и поясничного лордозов и торакального кифоза) и благодаря пружинистому расширению всех межпозвонковых прослоек. Потому при длине трупа Сталина 170 см его прижизненный рост мог быть 166 см. Таким образом, анализ дневниковых записей истории болезни в последние дни жизни И.В. Сталина и акта патолого-анатомического исследования его тела не обнаруживает убедительных данных о том, что будто бы лечили, а потом вскрывали тело не «истинного» Сталина, а его двойника. Предвидя вопросы читателя этого сообщения о вечере, проведенном отцом автора этих строк совместно со Сталиным на его даче, приводим здесь воспоминания отца. Он рассказывал, что за ужином ели шурпу (очень наваристый мясной бульон) с ржаным хлебом, потом по большому куску вареной говядины с гречневой кашей, заправленной топленым (русским) маслом. Пили вино «Киндзмараули». Сталин никого ни о чем не расспрашивал, говорил о видах на урожай винограда в Грузии. После ужина предложил своему помощнику и его другу оставаться на даче и ложиться спать. Каждому указал, в какой комнате. Отец заснуть не мог и в 4 часа утра покинул дачу. Охрана не препятствовала ему — командиру с ромбами в петлицах гимнастерки. Отец понимал опасность такой «дружеской» встречи со Сталиным и, не заходя на службу, утром, сняв ромбы с петлиц, уехал в другой город, там устроился слесарем на завод. А его друг, который был третьим за столом со Сталиным, впоследствии был расстрелян, не выдав отца, не назвав его фамилии.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Болезнь и смертельный дистресс И.В. Сталина» з дисципліни «Психологія стресу. Психологічна антропологія стресу»
