— Я очень рано понял,— говорит Критик,— что идеалы коммунизма суть лучшее, что изобрело человечество в отношении идеалов. И лучше их идеалов не будет — они исключены логически. И так же рано я понял, что эти идеалы в их буквальном виде неосуществимы в реальности. Любая их реализация привнесет нечто такое, что будет отступлением от идеалов. — Именно это вы и увидели в Советской России? — Да. Конечно, я это переживал. Но я скоро понял еще кое-что. — Что именно? — Что советская реализация идеалов коммунизма была максимально близкой к идеалам. Я принял советскую реальность коммунизма как свою и стал обдумывать, каким буду я сам в ней, каковы мои собственные правила жития в реальном коммунизме. — И насколько успешным было это обдумывание? — Вполне. Думаю, что я был не одинок. Многие молодые люди моего поколения пошли по этому пути — по пути самоусовершенствования в качестве психологических коммунистов. Думаю, что благодаря таким романтическим или идеалистическим коммунистам коммунизм в России выжил и смог отстаивать себя так долго. — Всего семьдесят лет?! — Целых семьдесят лет! —Такие коммунисты исчезли. — Основная масса погибла в войну и вымерла. Пополнение прекратилось. И это стало одним из факторов гибели русского коммунизма. — Когда начался этот процесс и с чего? — С кризиса идеологии и соблазнов. Рос и укреплялся класс привилегированных. Росли привилегии. Росли соблазны. Материальные соблазны Запада стали своего рода высшей наградой. К концу брежневского периода советское общество было идейно и морально дезорганизовано. — Как вы реагировали на это? — Пытался выработать научное понимание советской реальности, предсказать угрозу кризиса и краха. — С какими последствиями? — Обвинения в клевете на советский общественный строй, “психушка”, тюрьма. Одним словом, правящие силы закрыли всякую возможность объективного самопознания общества, сделав его беззащитным перед западным антикоммунизмом.
Ви переглядаєте статтю (реферат): «Идеалы и реальность» з дисципліни «Хрестоматія по соціології»
